«Ну что ж… - подумал он довольно хладнокровно. - Придётся снова засесть в обсерватории…»
Но это позже. А пока - рейс. Бросок. В рейсе следует оставаться скадерменом. Яр щелчком выбил на ладонь крупную пилюлю пентарина. С некоторым сожалением взглянул на мальчишку, который сейчас исчезнет. Мальчишка был удивительно знакомый. Нет, Яр не знал его имени и раньше никогда не видел. Но такими были приятели в его детстве. Таким, видимо, был когда-то он сам.
Этот пацанёнок прикатил на своём велосипеде из тех времён, когда о звёздных полётах писали только фантасты. Когда не существовало неофициального, но почётного титула «скадермен», да и самого проекта СКДР не было в помине. А был старый Нейск, заросший одуванчиками двор, шаткая заброшенная голубятня, где играли то в партизанский штаб, то в полёт на Венеру…
Мальчик стоял вполоборота к Яру и разглядывал на потолке центральный, выключенный сейчас плафон.
- Испортился, что ли… - тихонько сказал он и стал медленно поворачивать голову к Яру.
Яр вздохнул и раздавил зубами желатиновый шарик.
Ледяные стрелы ударили в язык, в нёбо, в мозг. Всё вокруг стало холодным и пронзительно ясным. Таким ясным, что приглядись - и поймёшь, куда и по каким ячейкам скачут за пультом электронные импульсы. Прислушайся - и узнаешь, какие сны снятся юному Диме Кротову или добродушному Борису (Сайский снов, естественно, не смотрит, так как это не предусмотрено инструкциями).
В мыслях тоже ясно, чисто и холодно. Исчезли сумятица, неуверенность, нерешительность. Исчезло всё ненужное, всё, что мешает, всё, что кажется…
Мальчик не исчез.
Он тоже стал ясным, как бы видимым насквозь. Яр, например, понял, что в кармане у мальчишки шелуха от семечек подсолнуха и огарок свечки, и что у него побаливает натёртая башмаком пятка, и что здесь, в рубке крейсера, мальчику интересно, а смущения он не испытывает и настроен даже как-то по-хозяйски.
Чёрт знает что…
Оставалось прошептать «сгинь-пропади» и плюнуть через левое плечо. Яр этого не сделал, хотя про суеверность скадерменов ходили анекдоты. Он ощущал странную беззаботность. Как школьник, который говорит: «Я сделал все, что полагается. Теперь, если что-то не так, я не виноват».
Мальчик встретился с Яром светло-карими глазами. Взгляд был спокойно-доброжелательный и самую чуточку снисходительный. Мальчик улыбнулся уголками губ и опять поднял глаза. На выпуклые хромированные буквы над пультом.
- Эс-Ка-Дэ-Эр-девять, - полушёпотом прочитал он. - Суперкрейсер дальней разведки…
- Совершенно верно, - сказал Яр, поворачиваясь вместе с креслом. Гость явно не собирался растворяться в воздухе, и оставалось одно: принять «правила игры». «Чёрт возьми, почему я не ударялось в панику? И почти не удивляюсь? - спросил себя Яр. - Защитная реакция мозга?»
А мальчишка был такой славный и абсолютно настоящий. Как он устоял перед пентарином? Этого не могло быть…
- Совершенно верно, - сказал Яр. - Суперкрейсер дальней разведки. Сокращенно - «эскадер». В просторечии - «скадер».
- А почему «девять»? - Мальчик опять посмотрел на Яра. Как на привычного собеседника.
- Потому что девятый номер. По порядку. Так построили…
- Да? Мальчик то ли с недоумением, то ли с легкой досадой шевельнул выгоревшими бровями. - А я, когда сюда шёл, думал, он один. Просто «эскадер»…
- Ты сюда шёл… - задумчиво сказал Яр. - И вот пришёл… Да?
- Ага, - и он опять слегка улыбнулся.
- Ну и… может, поздороваешься хотя бы?
- Ой… здрасте. Простите. - Он чуть покраснел и зашевелил большим пальцем в полуботинке - в том месте, где вельвет был протёрт почти насквозь.
Яр, бестолково улыбаясь, молчал. Мальчик решил, видимо, что хватит смущаться, и повёл весёлыми глазами по пульту.
- Сколько приборов всяких. В сто раз больше, чем я думал… А это что за кнопка?
Яр в броске перехватил руку.
Он не мог её перехватить. Рука должна была оказаться из воздуха. Или из чего там у призраков? Но она, по-мальчишески тонкая, твёрдая, тёплая, оказалась настоящей. Когда Яр испуганно разжал хватку, на загорелой коже остались белые пятнышки от пальцев.
Мальчик удивлённо морщился.
- Извини, - сказал Яр. - Больно? Я не хотел. Но это кнопка аварийного вызова, сейчас поднялся бы такой тарарам…
- Ой… - сказал мальчик и виновато засопел.
Яр откинулся в кресле.
- Ну, ладно… Любопытно всё-таки, откуда ты взялся?
- Я? Ну… я сперва поехал к Данке, чтобы спросить про цирк. А потом сюда, на поляну. Думаю: наверно, пора заглянуть. - Он почему-то вздохнул. - Велосипед у забора поставил, а сам сюда, по лесенке. Вот…