Так вот, я несу и буду нести хорошо. И теперь, когда все условно, и, в случае чего, в бою.
Я понимаю, то, что я пишу, звучит немного напыщенно. И я вижу, как ты сидишь в халате, со своей трубкой и, улыбаясь, читаешь мое послание.
Но у тебя там одна обстановка, одни настроения, у меня здесь — другие.
Так что не посмеивайся над своим чересчур серьезным сыном. А вообще-то я, как и был, веселый, только стихи писать перестал. Не получаются больше. Зато видел бы ты, как я черчу карты и схемы. Как художник!
Вот и все, кончается время, отведенное на сочинение писем, — это ведь не главное занятие в армии.
Поцелуй маму.
Обнимаю.
Глава XXI
Ладейников возвращался в дивизию.
Ненадолго. Теперь он уже знал это. Предстоящее учение — последнее, которое они проведут вместе, он и его дивизия. Ну что ж, внутренне он уже давно был к этому готов. Просто надо взять себя в руки. Переключиться. «Переключиться!» Легко сказать. С одним близким человеком трудно расстаться. А с тысячами? Ведь все они, даже те, чьих фамилий он но ведает, даже те, кого он и в лицо не успел еще узнать, — все близкие ему люди…
Что ж делать. Армия не предприятие, здесь не работают по двадцать — тридцать лет в одном цехе, на одном заводе. Не пройдет и двух месяцев — он будет по утрам входить в другой кабинет в другом городе. Служба будет продолжаться, только масштабы будут шире (ему уже сказали о новом ждущем его назначении).
Итак, все известно. Совместные учения «Фройденшафт» будут проходить на территории Германской Демократической Республики, в районе Вальдманруе. От его дивизии в них участвует один полк, усиленный артиллерийским дивизионом и ротой саперов.
В таком виде будет высажен десант. Он войдет в состав «северных».
Накануне Ладейникова вызвал к себе генерал Павлов из штаба ВДВ, только что вернувшийся из ГДР с места предстоящих учений.
Холеный, всегда идеально выбритый, элегантный Павлов, разложив перед собой карту, рассказывал. Учением руководит генерал Национальной народной армии ГДР Гофмайер. Он, Павлов, его помощник по применению десантов.
Схема розыгрыша боевых действий такова: «северные», прорвав оборону противника, стремительно наступают в направлении реки Хемниц, важной водной преграды на пути дальнейшего наступления.
«Южные» намерены, закрепившись на левом берегу реки, создать здесь оборону и задержать наступление «северных».
С этой целью они спешно перебрасывают из глубины резервы.
В сложившейся обстановке «северным» целесообразно применить десант. Это кажется очевидным. Но десант может быть применен двояко.
— Во-первых, — и генерал склонился над картой, — вот здесь. Кто целью было бы захватить плацдарм на левом берегу, а также переправу — капитальный железобетонный мост. Задача — удержать плацдарм до подхода главных сил и удержать переправу для последующего форсирования реки. В этом случае десант не допускает к реке подошедшие резервы «южных». При условии, что они успеют подойти, — добавил он, помолчав. — Во-вторых, десант может быть сброшен в глубине полосы обороны противника с целью задержать резервы «южных» далеко от водного рубежа, в момент начала их движения, а может быть, даже и сорвать их формирование. Поэтому, — заключил Павлов, — следует предусмотреть возможность высадки десанта в двух местах.
— Надо подумать, — заметил Ладейников.
— Нам с вами надо предусмотреть любое изменение обстановки, — заметил Павлов. — Руководитель учений ясно подчеркнул — решать этот вопрос в деталях будет командир десанта, но мы должны поставить общую задачу. Генерал Гофмайер очень настойчиво повторял: решение принимают сами обучаемые, не подсказывайте, не намекайте, не навязывайте им свое мнение. Чем самостоятельнее будут действовать командиры, тем лучше, и желательно, чтобы иногда они действовали в роли старших.
— Ясно… — задумчиво протянул Ладейников. В мыслях он уже был там, в районе учений.
— Вот так, Василий Федорович. Вы назначаетесь посредником при десанте. Понимаю… — он поднял руку, словно останавливая возражение Ладейникова, но тот молчал, — дело нелегкое: твоя дивизия, твой полк, твои командиры, а ты ходи и помалкивай. Они в лужу садятся — молчи, к волку в пасть лезут — молчи, теряются — молчи. Но у вас таких офицеров — знаю — в дивизии нет. Так что не беспокоюсь. И все же напоминаю: уж не говоря о подсказках, от явных демонстраций чувств и тонких намеков прошу воздержаться.