Возможно ли верить в то, что она может переродиться? Я не могу ничего сказать и тем более подумать об этом, всё очень сложно, но если это возможно, то я буду ждать. Я не боюсь времени и не боюсь десятилетий, которые я проживу без неё. Если есть хоть один шанс, что она вернётся ко мне, я буду ждать. И пускай мои руки покроются морщинами, я поседею и постарею телом, – я буду ждать. И пускай на смертном одре, когда душа будет уходить из моего израненного тела, пускай мой ангел придёт за мной, пускай даст мне глоток той жизни, которую я так долго ждал и о которой нескончаемо долго мечтал. Пускай её руки прикоснутся в последний раз к моей коже, пускай её глаза будут ласкать мои уставшие глаза, потрёпанные временем и морщинами. И мне не будет страшно умирать, если она будет рядом. Жить, чтобы мечтать о смерти.
Милое и любимое создание лежало на моих руках, хрипы и болезненные стоны мучали и меня. Я прижимал её к себе, беленькие ручки слабенько хватали меня за плечи, моё сознание понимало, что происходит, а вот сердце никак не хотело.
Что же это? Прощание? С кем? С любовью? На сколько? На всю жизнь? За что? Мы постепенно стали перемещаться в другое место, всё казалось настолько прекрасным, что нельзя было оторвать взгляд от голубого, огромного неба, от загадочного горизонта, от бескрайних лесов, от тихого, сладкого ветра, который трепал наши волосы. В ушах звенела тихая мелодия спокойствия и благоговения, зелёная трава ковром стелилась под нами и всюду. Я вспоминал сражение двух воинов. Конечно, многого я не видел и многое мне было не дано знать, но сердце чувствовало, что она прошла через всю боль, через всё коварство и напор, и я был частью её силы, в одно мгновение мы стали единым целым, и это помогло нам победить, помогло спасти меня от гибели, которая ждала меня за поворотом и могла быть какой угодно. Сейчас я отчётливо вижу её силу и её могущество, которые нельзя ни с чем сравнить… Она умирала на моих руках, как обычный человек, с дрожащими руками и губами. Кристина смотрела на всю эту красоту и нежно улыбалась мне своей дорогой моему сердцу улыбкой, я улыбался ей в ответ, но это было для меня тяжёлым испытанием. Как страшно хоть на секунду её отпустить, упустить какую-нибудь важную деталь, забыть, какие у неё глаза, какой запах кожи, какая белая шея и нежные губы, – разве можно всё это забыть? Нужно смотреть и смотреть, впитывая всё как губка.
Я говорил ей, что не сдамся, что всё переживу и сделаю всё, что в моих силах, я подбадривал её, пытался надеть маску спокойствия, чтобы ей не было так тяжело, смотря на меня. Но я не мог обещать всего этого себе! Всё что мог, – это существовать, так, как, наверно, люди не существуют. Умирал и я, Кристина это чувствовала.
– Забери мою душу…– тихо прошептал я ей, – чтобы я не чувствовал боли и одиночества.
– Душа с тобой, пока ты жив.– прохрипела она в ответ.
– Разве я жив?– еле слышно сказал я.– Кто я без тебя? Ведь я люблю тебя, люблю безумно, люблю больше своей жизни, люблю больше всего на свете, я это ты, без тебя я не смогу жить, без тебя я обречён на погибель!
– Ты будешь жить, потому что ты мне обещал!– строго произнесла Кристина, чуть сильней сжимая мою руку.– Ты будешь жить, потому что моя смерть – ради тебя, пока жив ты, жива и я, пока жив ты, жива наша любовь, которую нельзя разрушить ничем, даже смертью! Ты будешь счастлив, ты будешь нужен людям, ты не будешь одинок – и значит я тоже буду счастлива и буду нужна людям, а главное – не буду одинока. Мне тяжело говорить, не хватает воздуха, в груди горит ещё сильней.
На последних словах она стала пронзительно кричать и выгибаться. Я держал её крепко, но боялся причинить боль. Её глаза стали тускнеть, принимая какой-то мутный сероватый оттенок. Я испугался, стал хватать её за лицо, целовать щёки, она не реагировала, всё внутри неё клокотало, ещё один крик, и она затихла…
Судороги то прекращались то усиливались в десятки раз. Руки болели, я не мог сдерживать её припадков, я старался, я пытался…