— Это большая неприятность, — говорил посол, — и мы должны сделать все, чтобы в русскую прессу не просочились никакие подробности.
— Да уж, — недовольно буркнул представитель М-6, -- если эти подробности просочатся — мы все останемся без работы.
Посол скривил недовольную мину:
— Позвольте, но я дипломат, господин шпион, и то, что один из сотрудников посольства был вашим человеком, еще не является причиной для меня отвечать за последствия его шпионской деятельности. А как дипломат он был безукоризнен.
— Дорогой господин посол, — язвительно сказал представитель, — давайте не строить иллюзий, что нам с вами — если все обстоятельства откроются — что нам с вами удастся выйти сухими из воды.
— Господин Томпсон, — обратился к нему второй секретарь посольства, — вы решайте свои профессиональные вопросы с вашим руководством. А нам позвольте решать наши вопросы.
— Да, мистер Делени, — Томпсон с издевкой посмотрел на второго секретаря, — да, так и будет, если вы, конечно, не считаете себя обязанными выполнять прямые приказы королевы. А дело, по которому я прибыл сюда, является, как вам известно, делом государственной важности номер один. И получается, что мы имеем переданную нам информацию от господина Кевина, кстати, весьма ценную информацию, но ее невозможно пока расшифровать. А тем временем сам господин Кевин погибает от руки арабских террористов, которым он пытался перепродать полученную им по заданию английской разведки информацию за пять миллионов долларов, и при этом присутствует еще один человек, кстати русский юноша, который имел сексуальные отношения с господином Кевином И как вы думаете — удастся ли вам сохранить свое место, если все эти подробности станут достоянием нашего руководства?
— Что? — буквально подпрыгнул в своем кресле посол. — Что вы сказали?
— То, что вы слышали, — спокойно повторил мистер Томпсон, с удовольствием наблюдая, как зеленеет от страха лицо посла, а на лбу у его второго секретаря выступает холодный пот, и продолжал монотонно, — как удачно получилось, что следственные органы русских не смогли попасть в здание.
— Да, — поддержал посол, — нам просто повезло, хотя они и очень настаивали.
— Итак, — продолжал Томпсон, — официальная версия — господин Кевин скончался от сердечной недостаточности, к сожалению, в этот момент он курил, сигарета выпала из его ослабевших рук, начался пожар. Вот и все.
— Разумеется, — поморщился посол, — но об этом мы догадались и без вашей подсказки, русские власти уже оповещены о пожаре. К счастью, тело Кевина наши сотрудники сумели обнаружить раньше, чем русские пожарные. Факт его гибели пока скрыт. Тело Кевина без досмотра под видом дипломатического груза отправлено на родину, где и будет захоронено. Но будьте так добры, поясните, вы уверены в том, что только что сказали — про арабских террористов и про русского юношу?
— Я абсолютно уверен, — подтвердил Томпсон, — как вы понимаете, в связи с чрезвычайно важностью порученного мистеру Кевину дела мы постоянно прослушивали его квартиру, и вся сцена убийства записана у нас на пленку.
— А у кого, — посол немного помолчал и продолжил, — а у кого хранится эта пленка?
Мистер Томпсон с пониманием поднял глаза на посла:
— Пленка хранится у меня и существует в единственном экземпляре.
— И это значит, — с надеждой проговорил посол, — это значит, что мы можем с вами договориться?
— Как вы понимаете, — кивнул головой господин Томпсон, — если эта информация дойдет до вашего или до моего руководства, наша карьера окончена. Я, конечно же, могу в рапорте указать, что подслушивающая аппаратура в результате пожара была повреждена и запись не сохранилась, а заодно поддержать вашу официальную версию. Но я должен быть абсолютно уверен в том, что вы никогда и нигде, слышите меня, никогда и нигде не будете обсуждать обстоятельств гибели господина Кевина.
— Это разумно, — согласился посол, разумеется вы можете рассчитывать и на меня и на моего второго секретаря.
— Еще как могу рассчитывать, — заверил его с улыбкой Томпсон, — ибо вы зависите от меня больше, чем я от вас.
— Господин Томпсон, — снова вскричал второй секретарь, — вы слишком много себе позволяете.
— О нет, — ответил с улыбкой Томпсон, — не слишком. Но вот у меня есть информация что вы, молодой человек, — он ткнул пальцем во второго секретаря, — также, как и господин Кевин, любите молоденьких русских мальчиков. А это опасная страсть, видите, к чему это может привести.