Она уставилась на розы, на него, упрямо замотала головой:
— Не возьму…
— Тогда я их выброшу! — проворчал Игорь.
Уже собирался направиться к мусорке, как вдруг увидел в глазах у Слады жалость.
— Возьми, прошу! От чистого сердца… — попросил сдавленным голосом.
И она взяла. Трогательно так, с опаской.
— Спасибо, но не стоило…
С этим Левицкий теперь решительно не согласился бы. То, что Милова взяла букет, оказалось настолько приятным, что губы сами растянулись в улыбке.
— Слада, можно я тебя в кафе приглашу? Или в кино? Куда бы ты хотела? — тут же воодушевился он.
Но бывшую девушку оказалось так просто не взять.
— Домой… — поджала она губы.
— Да я без задней мысли приглашаю! — начал уговаривать он. — Просто поболтать, прогуляться… Немного! Всего пять минут… И погода такая хорошая. Пожалуйста, Слада!
Увидел в ее глазах сомнения и поступил так, как обычно с ней поступал — просто взял под локоть и повел, куда ему нужно.
Прогуливались по аллее в сквере, расположенном неподалеку от ее дома.
— Куда работать устроилась? — спросил Игорь, чтобы завести беседу.
И Слада вдруг с воодушевлением начала рассказывать. О красивом офисном здании, о шикарном интерьере, отзывчивых коллегах, интересной работе.
Левицкий удивился, как слаженно и интересно у нее получалось. Раньше-то в их разговорах в основном он ораторствовал.
— А я вот тоже хорошую работу нашел, на следующей неделе выхожу. В автосалон Skoda. Ну и по специальности буду искать, конечно. Я рад, что тебе удалось устроиться в теплое место. Не обижают там тебя?
Слада вдруг остановилась, улыбнулась, прямо как раньше — тепло, с душой. Игорь аж замер на секунду, любуясь.
— Нет, не обижают, — ответила и засмотрелась куда-то в сторону, задумавшись о чем-то своем.
И такая она в ту секунду показалась ему милая, красивая, родная, что Левицкий не удержался. Сгреб Сладу в охапку и прижался губами к ее губам. Попытался привычно сунуть ей в рот язык, очень хотелось почувствовать ее вкус, как вдруг маленькая нахалка начала резко его отпихивать.
Едва отпустил ее, Слада отскочила. Зло прищурилась, пихнула ему букет обратно и зашипела змеей:
— Сказал — просто прогуляться, а сам лезешь! Неужели непонятно, что мне больше это всё не интересно!
— Что именно тебе не интересно? — взревел он резко.
— Меня тошнит от твоего потребительского отношения! Воротит оттого, что ты считаешь, будто можешь со мной спать, когда вздумается! Больше никаких разовых встреч, когда тебе приспичит, понял?! Ноль уважения, ноль заботы о моих чувствах. Я для тебя ноль! Мне так не надо… мне тебя не надо! Больше не смей ко мне приходить!
Сказала, как отрезала, и ушла, громко цокая каблуками.
Игорь остался стоять посреди аллеи как оплеванный. Люди оборачивались в его сторону, кто-то даже вздыхал сочувственно. А ему было всё равно.
«Ты не ноль, милая… Ты десяточка! Обязательно верну тебя!»
Глава 16. Когда хочется быть героем
— Здравствуйте, Данил Викторович! — протянула Слада, зайдя в кабинет.
Хватов резко обернулся к драгоценной Белоснежке, даже повернул в ее сторону кресло, в котором сидел. Глубоко вздохнул, осмотрев ее стройные ножки и ладную фигуру. Привычно замер, вглядываясь в милое лицо. Что-то в ней изменилось. Еще никогда сладкая девочка не смотрела на него так преданно… даже заискивающе! Норовила поймать его взгляд, широко улыбалась.
Сегодня Хватова ждал совершенно удивительный десерт к утреннему кофе — благодарность Слады.
— Спасибо вам! — начала она, расставив на его столе всё необходимое.
Начала подробно рассказывать, как помогли ей сотрудники фонда фирмы, как были щедры и предупредительны.
Чем дольше Белоснежка говорила, тем больше Данил млел от удовольствия. Чувствовал себя, как ее верный, преданный сенбернар, которого нежно чесали за ухом. Хотелось еще, хотелось… больше.
Как же сильно ему понравилось быть героем в ее глазах!
Благодарить надо тоже уметь, к слову. Не каждой девушке это дано, уж Хватов знал. Ксенья, например, очень давно его не благодарила. А ведь купил ей трехкомнатную квартиру в центре, назначил щедрое ежемесячное содержание. Конечно, сделал это из-за сына, но всё же сделал, не так ли?
— Слада… — позвал он, когда Белоснежка уже собиралась уходить. — А как ваша сестра? Есть ли надежда поставить ее на ноги?
— Вы знаете о ситуации с моей сестрой? — удивилась она.
— Конечно, — кивнул Данил, откинувшись на спинку кресла. — Прежде чем предлагать помощь благотворительного фонда, я изучил вашу анкету. Как же иначе?