Майор Тильви Кумтатон
Разумеется, я не думал, что мой рапорт вызовет такую лавину событий.
Находясь в лесу, я не читал газет и о конференции в Лигоне тоже не знал. Может, если бы знал и связал эти события вместе, то не спешил бы с рапортом. В конце концов эти дикари жили в лесу тысячу лет и прожили бы без мирового внимания еще два дня. Но, когда я спохватился, было поздно. Губернатор сообщил обо всем в столицу, оттуда затребовали меня, и вот я оказался на трибуне конференции и выглядел довольно глупо.
Решение направить профессоров в горы не было таким уж неожиданным, как подумали сами профессора. Еще до того, как я вышел к микрофону, меня остановил министр просвещения и стал говорить о важности международного престижа для нашего небольшого государства.
Оказалось, идея свозить ученых к пещере уже родилась к тому времени в мозгу министра. Дальше надо было только подтолкнуть ученых к тому, чтобы они сами до этого додумались. Ученым всегда нужно оставлять инициативу.
Из небольшой, но разномастной компании, что отправилась с нами в горы, я знал раньше двоих - русского культурного советника Вспольного, неплохого человека, который удосужился выучить наш язык.
Вторым оказался директор Матур, который в прошлом доставил мне немало неприятностей. К сожалению, я поздно узнал о том, что он заведует хозяйством в нашей экспедиции, а когда пытался заявить в Лигоне, что обойдусь без него, мне указали, что кормление ученых в мою компетенцию не входит.
В Танги я послал следить за ним одного человека, которому удалось узнать, что Матур ходил на встречу с неким Фан Махоном, местным тангийским контрабандистом и бывшим бандитом, который отбыл свой срок за перевозку опиума, вышел из тюрьмы и вроде бы зажил мирно и спокойно. Но у местной полиции были основания полагать, что Фан Махон мог быть связан с рубиновыми копями.
Я старался не обращать на Матура явного внимания, но все равно время от времени ловил на себе его скользящий заячий взгляд. И я был убежден, что у Матура есть тайная причина оказаться в ущелье Пруи. Я ждал, когда он себя выдаст. Он не мог себя не выдать...
Я проснулся на рассвете от неприятного предчувствия. В лагере было тихо. Только монотонно похрапывал Вспольный. Я выглянул из палатки.
Часовой, разумеется, дремал у костра.
Я оделся, вышел на поляну, незаметно подошел к нему и положил руку на плечо. Солдат проснулся и обрадовался, что видит меня, а не дикаря.
Затем я заглянул в палатку Матура и с первого взгляда понял, что Матур меня перехитрил. Он ушел. Но куда? Чтобы этот трусливый толстяк отправился ночью в лес, должна быть веская причина.
Идти на юг, в низовья Пруи ему не было смысла. Отсюда миль на тридцать тянутся непроходимые заросли, а река течет, стиснутая высокими обрывистыми берегами. Остается путь наверх, к пещере дикарей.
Туда я и поспешил.
Через час я добрался до обрыва над рекой напротив пещеры. Совсем рассвело, туман рассеялся, вставало солнце, птицы словно взбесились, приветствуя его. Я поглядел на часы - половина восьмого. Скоро проснутся дикари.
Я внимательно оглядел поляну в бинокль, но никаких следов Матура не обнаружил.
И тут меня одолели сомнения. Почему я решил, что он идет именно к пещере? Может быть, он спустился где-то по дороге к реке. Но зачем?
Я был растерян. Надо возвращаться в лагерь. И сделать это незаметно.
Я был уже почти уверен, что Матур вернулся туда и спокойно сидит в своей палатке.
У меня хорошо развито обоняние. Я уже собирался уйти, когда ощутил какой-то неприятный запах. Чужой для этого леса. Я не сразу понял, что это такое. Оглянулся. Если встать, то запах пропадает. Как охотничья собака я встал на корточки. Хорошо еще, что меня никто не может увидеть в этой нелепой позе... Я раздвинул траву и сразу заметил окурок вонючей дешевой сигары - черута, свернутой из кукурузных листьев. Только скряга Матур курил такие сигары. Значит, он тут побывал. И недавно. Так что же его потянуло к пещере? Только не пустое любопытство...
Я стоял на корточках, принюхиваясь к окурку, когда сзади раздался тихий голос:
- Господин майор, мы пришли!
От неожиданности я чуть не свалился с обрыва.
Сзади, в трех шагах стояли мои лейтенант и солдат. Они все же увидели своего любимого майора на карачках.
- Что вас сюда принесло? - Я был разозлен. Не столько потому, что они покинули лагерь, а потому, что застали меня в такой позе.
- Господин майор, - сообщил мне со всей своей юной почтительностью мой лейтенант, - у господина Матура есть пистолет, и потому мы сочли необходимым вас охранять.
- С чего вы решили, что у него есть пистолет?
- Молодая женщина-профессор сказала.
Я сообразил, что речь идет о молодой польской госпоже.
- Она откуда это знает? - В голосе моем продолжало звучать раздражение.
- Она не сообщила. - Лейтенант был смущен. Его поступками руководила забота о командире, но забота эта, как он сам уже понял, была проявлена неразумно.
Я поглядел на окурок сигары, который держал в руке, и поднялся на ноги.
- В любом случае, - сказал я, - он им не воспользовался.
Еще пистолета мне здесь не хватало, подумал я. И эта полька могла бы сказать об этом раньше. К тому же почему она не спит по ночам?
Откуда она знает о пистолете?..
- Может, он где-нибудь в кустах сидит? - спросил лейтенант. - Увидел вас и спрятался.
- Это был бы не худший вариант, - сказал я. - Но сильно сомневаюсь.
Если бы он побежал обратно, увидев меня, вы бы его встретили.
- Увидели бы, это точно, - сказал солдат.
- Давайте покричим, - предложил лейтенант. - Может, откликнется.
Я, по-моему, настолько выразительно поглядел на него, что лейтенант тут же сказал:
- Простите, не подумал.
- Эй! - приглушенно воскликнул солдат, показывая на тот берег реки.
Я оглянулся.
С некоторым запозданием я увидел, что какие-то люди входят в пещеру.
Последним шел старый охотник.
Но вот перед ним...
Я не успел разглядеть его толком, но, по-моему, тот человек был одет. Может, мне показалось? Я даже не смог бы сказать, как он был одет - что-то минимальное. Какой-то клок одежды, что-то выцветшее:
куртка ли... может, штаны. Знаете, бывает так: сначала кажется, что ничего не увидел, потому что глаза не готовы к этому. В пещеру должны входить только раздетые люди, голые, понимаете?
- Кто это был?
- Не знаю, майор, - сказал солдат. - Я вижу, кто-то входит.
- А раньше ты их не заметил?
- Я смотрел на вас, господин майор.
- Тогда постарайся напрячься. Припомни, что ты увидел.
- Вошел... дикарь вошел... С копьем.
- Один вошел?
- Нет, что вы! Не один.
- А кто с ним был?
- Другой дикарь.
- А какой он был?
- В штанах, - ответил солдат.
- Это был директор Матур? - вмешался лейтенант.
- Никак нет, - ответил солдат. - Директор Матур толстый и в черном пиджаке. Я бы его узнал.
- Значит, ты видел, как в пещеру вошел одетый человек? - настаивал я.
- Наверно, они штаны где-то украли, - сказал солдат, который относился к той породе людей, которые в настоящих дикарей не верят, так как с ними не сталкивались. И полагают, что в этом таится какая-то каверза. Или простое житейское объяснение. Например, крайняя бедность.
- Значит, ты уверен, что это был не Матур?
- Никто из наших не мог быть. Это тоже дикарь, - сказал уверенно солдат. - Только в штанах.
Я еще раз взглянул на пещеру. Тихо. Может, в самом деле кто-нибудь из дикарей раздобыл штаны?
- Они кого-нибудь съели, - сообщил мне трагическим шепотом лейтенант, и потом раздели.
Солдат нащупал пальцами приклад автомата. Он не хотел, чтобы его ели. Репутация дикарей катилась вниз.
- Нет доказательств того, что они людоеды, - строго сказал я. И подумал: нет доказательств и обратного.