В этот день началась моя эра беспросветной скуки. В этот день впервые перенесла то, что в психиатрии называют диссоциативным ступором.
Отец и компания вернулись спустя несколько дней. К тому времени я уже не придавала особого значения тому факту, что просидела в одной позе несколько часов. Я, скорее, была на стадии торга, и к этому моменту думала, что это и вправду было разовое явление и такое больше не повторится.
Вся деревня вышла поглазеть на вернувшихся из города мужчин. Один из друзей папы в шутку назвал этот поход “торговым набегом” и, к удивлению, всем остальным это название понравилось.
Самостоятельно, чем очень горжусь, намотала на ноги портянки и нацепила лапти, а затем мы вместе с мамой вышли на улицу поглазеть на наших бравых вояк, сменивших личину на торговцев. Еще издалека жители заметили повозку, доверху груженую разными товарами, а впереди всей процессии шел папа. Мама посадила меня к себе на плечи, и я радостно начала махать отцу рукой, и тот, широко улыбаясь, помахал в ответ.
– Ну, девочки мои, принимайте гостинцы! – радостно выкрикнул он и буквально выхватил меня с плеч мамы, крепко прижимая к себе.
К этому моменту повозка доехала до деревни.
Клянусь, не ожидала, что соль будет настолько дорогой.
Деревянные колеса едва выдерживали веса всех товаров, что привезли наши мужчины. Зерно, овощи, меха, ткани – там было все, чего только можно было желать такой бедной деревне, как наша. А я боялась, что еды с продажи соли не хватит на всех, ха!
Все поселение собралась, чтобы поглазеть на настоящую гору сокровищ, которые привезли нам наши мужчины из города. Не было, однако, ни давки, ни криков – все прекрасно понимали, что еды, тканей и всего прочего хватит на всех, и еще наверняка останется.
– Майя, Майечка! – Из торгового каравана ко мне выбежал один из рабочих солеварни. Вроде бы его звали Броггдо. – Иди сюда!
Как и отец, этот мужик вырвал меня из рук родителя и крепко прижал к себе, едва не плача от счастья.
– Майя, спасибо! Спасибо тебе! Я не знаю дух ли ты, божество ли, но спасибо…
– Тихо-тихо, – улыбнувшись, похлопала его по руке, – все хорошо, не нужно слез.
– Мы привезли тебе подарок! Смотри!
Он скинул с себя мешок, который тащил на плечах, и открыл его. Сверху донизу он был набит обыкновенной свеклой, разве что гораздо меньшей по размеру, чем я запомнила из прошлой жизни.
– Это все тебе, спасительница! Торговец поклялся, что она очень и очень сладкая, а Хьялдур сказал, что ты…
– Как это называется?
– Батте, Майя, батте. Она очень сладкая, попробуй!
Протерла свеклу в моей руке об платье и осторожно сделала маленький укус. Ее густой сок, абсолютная сладость этого растения тут же заставили вкусовые рецепторы биться в конвульсиях от счастья, а мурашки побежали по спине с такой силой, что я буквально чувствовала, как волосы встают дыбом.
– Это офень вкуфно! – с набитым ртом выкрикнула. – Фпафибо!
– Это тебе спасибо, Майя, – еще раз улыбнулся Броггдо и ласково потрепал меня по голове.
Жадно, всего в несколько укусов съела ее всю, целую свеклу. Раньше бы никогда не подумала, что вообще смогу есть ее вот так, сырой и без чего-либо еще, но сейчас она казалась мне как минимум божественным нектаром.
Свекла сладкая.
Осознание пришло ко мне, когда вытирала рукавом красный от сока рот.
Она, черт возьми, сладкая!
– Я… Я знаю как сделать из нее кое-что! Из нее можно сделать сладкую соль! Сахар!
– Сахар? – начали перешептываться люди в толпе.
– Что такое са’хар?
– Сладкое..?
– Да, да! Это соль, только сладкая! Я знаю, я…
– Майя.
Мама резко прервала меня. Толпа людей вокруг затихла, все взоры устремились на меня и на мою мать.
– Мама, я могу сделать…
– Майя, нет. Хватит.
– Но мама, сахар!
– Майя! – сорвалась на крик она и, грубо схватив меня в охапку, понесла домой под недоумевающие взгляды людей вокруг.
– Мам! Мам, пожалуйста! Это вкусно! Это..!
– Хватит всего этого! – снова закричала на меня родительница, унося все дальше и дальше от сладких, полных спасительной глюкозы плодов.
От бессилия и осознания собственной зависимости не выдержала. Словно из переполненной чаши, мои эмоции вырвались наружу. Начала громко рыдать, но никто уже этого не замечал. В деревне был праздник, но только не для меня.
Я снова стала бесполезным младенцем. И все потому, что так решила моя мать.
Глава 11: Голубоглазый ворон, часть первая
Прошло три самых скучных года в моей жизни. Дни растянулись на недели, а каждый месяц встречала, словно новый год. В это время все казалось глупым, несущественным. Все эти трудящиеся в полях люди, новоявленные солевары, рыбаки, подрастающее поколение воинов.