– Я так и думала, – негромко произнесла я.
Куаннинг взглянул на меня. На его лице читалась некоторая обеспокоенность.
– Первым был я. – заговорил Хьялдур. – Но я друид и давал обет не брать себе земель и жен.
– Так кто же из мирян был первым, ступившим на пески этого фьорда? – Куаннинг прищурился.
Я улыбнулась, глядя то на него, то на людей вокруг. В какой-то мере было забавно наблюдать за тем, как все боялись признать правду. Оно и понятно, ведь в любом из исходов эти люди оказывались в проигрышном положении.
– А ты как думаешь? – наконец спросила я его. – А вы? О чем вы сейчас думаете? – обратилась я уже к народу.
Лица у всех были мрачнее тучи. Наверное, помимо меня сейчас могла улыбаться только одна Кира, но той вообще было все нипочем.
– По закону Первого Царя я являюсь старостой этой деревни, представителем власти ярла. А вы все… Все были в сговоре против меня.
– Нет, подожди… – начал было Куаннинг, но я резко подняла в воздух руку, прервав его.
– Тихо. Дай я скажу, – я зыркнула на него. Он явно бы недоволен тем фактом, что в конечном итоге я оказывалась права, но не мог с этим ничего поделать. – Хьялдур, какое наказание указано в законе за покушение на старосту?
– Смерть, – сухо ответил друид.
Я молча кивнула, вздохнув, и принялась вышагивать взад-вперед, изредка поглядывая на толпу. Что удивительно, хоть воинам ярла это и не нравилось, но теперь они встали между мной и людьми, защищая меня от них.
– А теперь все меня выслушают, – повысив голос, обратилась я к толпе. – Снорри, пожалуйста…
Мальчик кивнул и опустился передо мной на колени. Я осторожно забралась ему на плечи и он легко поднялся со мной верхом. Может, конечно, это и не производило нужного эффекта на людей, но, однако, так я хотя бы могла видеть все их лиц и реагировать на эмоции, когда это необходимо.
– Это вышло случайно. Все это понимают. Ибо никто не знал закона, кроме как друид. – я кивнула на Хьялдура. – И, тем не менее, это произошло. По закону я стала старостой деревни, что будет построена на этой земле.
– Здесь нет пахотных земель, – ворчливо прохрипел Кнуд.
– Пока нет, – уточнила я. – Со мной не только хитрость и жестокость. Вы все знаете, что в моей голове есть такие знания, которые помогут всем. И я дам вам всем пахотную землю. Всем и каждому. Но для этого нам всем нужно работать сообща.
– Кхм-кхм… – подал голос Куаннинг. Я взглянула на него, и он продолжил: – Ярл предоставляет вашей деревне пищу на ближайшую зиму, а также освобождение от налогов на два года.
– И что же ярл хочет взамен? – спросила я.
Куаннинг ухмыльнулся.
– Тебя.
– Чего?! – вздохнула я.
– Что?! – взревел Снорри, но успокоился, когда я погладила его по макушке.
Улыбка не слезала с лица Куаннинга. Было видно, что он доволен тем, что одержал пусть и маленькую, но победу. Пусть и не сам, но он смог подпортить мне мои планы.
– Ты можешь отказаться, – улыбаясь, он пожал плечами. – Но тогда мы увезем все зерно обратно.
Глядя на него сейчас, у меня в груди закипала злость. Я буквально слышала, как непроизвольно начала скрипеть зубами, потому что прекрасно понимала – отказаться я не могу. Попросту не имею права.
– Что вообще это значит?! – возмущенно воскликнула я. – Зачем ему… я?!
– Взамен на благосклонность ярла ты пообещаешь, что выйдешь замуж за его сына, когда у тебя начнутся лунные крови.
– Лунные кро… Что..? – непонимающе протянула я.
Впрочем, до меня быстро дошло, что он имел в виду. Все мое лицо мгновенно покрылось краской. Наверное, сейчас я выглядела, как спелая ягода клюквы.
– И как это понимать?! – воскликнула я. – Я даже не видела этого сынка, а меня уже ему в жены требуют?!
– Ты можешь отказаться, – ухмыльнулся Куаннинг. – Но тогда эти люди не протянут до весны.
Я до боли прикусила губу, оглядываясь на измученных людей вокруг. Удивительно, как меняется отношение ко мне всего за несколько минут разговора – еще двадцать минут назад они готовы были повесить меня на ближайшем дереве, а сейчас многие из них смотрели на меня с надеждой в глазах. Черт бы их побрал…
– Да будет так! – краснея, выкрикнула я. – Соленый Ворон дала свое слово! Но!
Куаннинг хотел было что-то сказать, но я прервала его, лишь только успел он раскрыть рот.
– Но я требую три года освобождения от налога. Мы не сможем вырастить ничего в этом году, а одного года будет мало для восстановления хозяйства.
Юноша ухмыльнулся.
– Ярл предвидел такой исход. Да будет так.
Я услышала, как кто-то из толпы облегченно выдохнул. Кнуд в это время вытер рукавом пот со лба – даже на его лице читалась радость, хоть мрачный старикашка и пытался это скрыть. С каждой секундой все громче становились радостные голоса в толпе, перешептывания, легкий смех.