Но как Васькина необязательность, так и отсутствие Тимофея Леню мало тронули. Он вернулся к рулю и через двадцать минут уже вырвался из Москвы.
...После сияния центра ночной столицы район Левобережной показался мрачным и угрюмым. Ни тебе рекламы, ни сверкающих витрин – лишнее подтверждение мысли, что Москва – это вовсе и не Россия. Столица уже ускакала от своей державы в какие-то иные страны, оставив Отечество жить по его патриархальным законам, или, как сказал бы патриот С.С.Куравель: «Рассея идет своим священным путем, а столица продалась басурманам!»
Леня счел за разумную предосторожность не вкатыватся во двор Лимоновой, а остановился за квартал от него. Пешим манером добрался до уже знакомого двора и присмотрелся.
Окна квартиры Лимоновой не светились. Она не возвращалась, а повторять свой визит в чужой дом Леня не хотел.
Он прошел к гаражу. Было темно и тихо. Откровенно говоря, Леня не имел никакой конкретной цели в своих действиях. Конечно, нужно было бы хоть что-нибудь узнать о судьбе Лимоновой, но красть шикарный «мерс-600» было занятием только для профессионалов. «Любителю» продать, скажем, такое авто – мероприятие уже не под силу. Слишком дорогая, слишком приметная.
Как и утром, двери гаража распахнулись легко. Леня прикрыл их за собой и нашел выключатель на стенке. Яркая лампочка вырвал из темноты автомобиль во всей его красе. Ничто здесь за минувшие часы не изменилось, Лимонова не возвращалась.
Леня залез в салон машины, на ощупь вставил ключи в замок зажигания и запустил мотор. Тот заурчал тихо и мощно. Все приборы на панели управления работал исправно, автомобиль был готов увезти своего водителя хоть на край света с любой скоростью. Теперь уже просто невозможно было отказаться от небольшой прогулки.
Леня выключил в гараже свет, открыл ворота, уселся к рулю и начал острожно подавать машину задом. Он уже выкатился из гаража наполовину, когда что-то хрустнуло под передними колесами и автомобиль тут же перекосился, просел на левую сторону, мотор заглох и Леня ударил по тормозу, гася инерцию движения.
Авария оказалась пустяковой: левое переднее колесо своей тяжестью проломило доски, прикрывающие смотровую яму, и автомобиль сел передком на землю. Следовало приподнять колесо домкратом, подложить под него доску покрепче и выкатить автомобиль.
Домкрат в багажнике нашелся. Леня принялся устанавливать домкрат по колесо, встал на коленки, и лишь в последний момент услышал за спиной легкий шорох.
Он не успел даже оглянуться. Вообще больше не усвоил ничего – от тупого и сильного удара по затылку ткнулся головой в крыло «мерса» и бесчувственным мешком повалился на цементный пол.
...Сколько прошло времени до того, как Леня почувствовал, что нечто липкое и холодное обжимает лицо, он не знал. Открыл глаза, но от этого ничего не изменилось – все такая же мокрая темень окружала его и лишь через минуту он сообразил, что на голову ему надет матерчатый, темный колпак, а сам он лежит на земле и сверху его поливает дождь. Следом за тем понял, что руки его связаны, однако ноги свободны. Потом пришла острая боль в затылке, которая сразу восстановила в памяти события, приведшие его к этому состоянию. Все ясно: кто-то трахнул доброй дубиной Леню по затылку, а потом связал и сейчас он валяется на земле, скорее всего – недалеко от гаража, поскольку тащить эдакое грузное тело удовольствие маленькое.
Леня напряг мышцы рук и обнаружил, что связан он небрежно, петли на кистях растягивались и через несколько минут усилий он вытянул из веревки правую руку и скинул с головы мокрый мешок. Потом сел.
Обстановка прояснилась. Он был все в том же дворе, метрах в пятидесяти от гаража Лимоновой, в кустах возле детской площадки.
Издали Леня видел, что багажник «мерседеса» все так же торчит из распахнутых ворот гаража, но никакого движения вокруг не наблюдалось.
Он встал на ноги и ошупал свои карманы. Документы оказались на месте, пропал кошелек с незначительной суммой денег, и, дрянь дело, – не было сотового телефона, врученного Куравлем для связи!
Прислушавшись к тишине, Леня вернулся к гаражу. Беглый осмотр места происшествия показал, что «мерседес» пытались вырвать из ямы, в которой он застрял: теперь машина провалилась вниз уже обеими колесами злоумышленники не сумели её выкатить, бросили все как было и ушли. Или сидят в засаде, приглядываясь к действиям Лени, для чего и не увязали ему руки как следует. Или все прошло по цепочке: первого лиходея (Леню) обезвредили вторые, а тех в свою очередь – спугнули. Никто из людей ему известных стоять за этими событиями не мог, поскольку только он сам знал о «мерсе» в гараже, а сообщил об этом по секрету только Васе, в кафе «У Тимофея».
Ничего уже не страшась, Леня включил в гараже свет, пригляделся и обнаружил, что действовал он в достаточной степени глупо – под потолком, на железной балке, был укреплен механический тельфер с цепью и крюком, так что домкрат был не нужен, приподнять автомобиль можно было и без него. Но в первый момент Леня собрался было бросить все как есть и уйти. Однако это было рискованно и Леня нашел в углу гаража трос, подцепил им машину за петли на бампере, и тельфером задрал передок вверх. Две прочные доски нашлись в торце гаража, Леня подлез под машину и принялся закрывать дыру. Случайно он глянул вниз и какое-то светлое пятно на дне смотровой ямы привлекло его внимание.
Потом он различил, что из темной зоны на дне ямы, в светлую – торчит босая нога. Человеческая нога.
Как он стоял на коленках под машиной – так и оцепенел. Он не мог оторвать глаз от этой босой ноги. Она казалась словно гипсовой ногой манекена, ногти были покрыты красным лаком, а колготки немного порваны.
Леня медленно разогнулся. Хоть и не сразу, но он понял, что на дне смотровой ямы лежит отнюдь не менекен. Лежит – труп. И единственное что можно пока сказать – женский, поскольку мода на педекюр ещё до русских мужчин не дошла. Через минуту он справился с соблазном бежать отсюда и спустился в яму.
Он знал, что увидит Лимонову и не ошибся. Секретарша лежала навзничь, смотрела в пустоту широко раскрытами глазами и одежда её была в полном порядке, если не считать отсутствия одной туфли на ногах. Все тот же строгий серый костюм и белая кофточка.
Леня зажмурился и вслепую выкарабкался из яма.
В полубессознательном состоянии он лихорадочно закрыл яму досками, опустил автомобиль на колеса, и в один прием закатил «мерседес» внутрь гаража, который тут же закрыл.
Кто оглушил его самого, кто засунул Лимонову в яму – Леня и не пытался догадаться. Все случившееся не входило в систему его жизни, не соответствовало характеру, пугало, а потому Леня почувствовал ненависть и к Лимоновой, и к своему шефу Куравлю, давшего такое дикое задание.
Он уже отошел от гаража шагов на двадцать, когда в пролете между домов показался тупорылый УАЗ с включеными фарами дальнего света, но что было много хуже, машина имела характерную желтую окраску, да еще, для полной ясности – синию полосу по борту: милиция.
Подчиняясь звериному инстинкту Леня метнулся в кусты, как раз на то место, где он лежал связанным, и пал на землю животом, уже не считаясь с тем, что вновь оказался в луже.
Милицейский УАЗ медленно прокатился по двору, на его борту вспыхнул поисковый прожектор и яркий луч заскользил по воротам гаражей. Остановился на крайнем и УАЗ затормозил.
Двое милиционеров вышли из машины и толкнулись в закрытые ворота гаража именно Лимоновой! В свете прожекторов Леня четко различал лица мелиционеров и шелест дождя не мешал ему рассылшать каждое слово.
– Все в порядке, лейтенант, ложный вызов.
– Шуткуют, засранцы. – недовольно ответил второй. – Труп в яме! Машину крадут! Каждое дежурство такой фокус, или сообщат, что в детский сад бомбу подложили. Подергай замок на всякий случай.