дела, и на Лемносе он был принят некими синтийцами (I, 586-594). Все это, и его
рождение, и его уродство, и его сбрасывание с неба, является несомненным хтонизмом и
противоречит строгому героическому образу олимпийцев.
Афродита у Гомера наименее хтонична. Она даже несет на себе черты не просто
героизма, но уже позднего героизма, т. е. периода разложения. Может быть, единственной
хтонической чертой является ее ранение (Ил., V, 330-354), полученное от смертного героя
Диомеда. Но, как это часто бывает у Гомера, хтонизм в данном случае поднесен в стиле
бурлеска, так что это уже не хтонизм в собственном смысле слова. Такова же любовная
магия и знаменитого пояса Афродиты в XIV песни, 214-218.
Гермес больше похож на прислужника Зевса, чем на его сына, а он его сын от Майи,
дочери титана Атланта. Гермес тоже содержит в себе мало хтонического. Необходимо
отметить его волшебный жезл, прикосновением которого он может погружать людей в сон
и их пробуждать (Од., V, 47 сл., XXIV, 1-4) и его «амбросические «золотые» крылатые
сандалии (V, 43-46). То, что он является проводником душ умерших женихов (XXIV, 1-14)
– тоже хтонический мотив.14)
д) Деметра и Посейдон. Деметра как богиня земледелия в героическом эпосе
представлена у Гомера слабо. Ее хтонизм выражен в рассказе об ее браке на трижды
вспаханном поле с Иасионом, который был либо сыном Зевса и Электры, дочери Атланта,
либо братом Дардана, троянского царя; этого Иасиона Зевс убивает молнией (Од., V, 125-
128).
Бог моря Посейдон, наоборот, содержит в себе много хтонического. Это огромное и
мощное божество, максимально сохранившее в себе черты своего хтонического
происхождения (он, как и Зевс, тоже сын Кроноса). Его эпитеты, например, «великий»
(Ил., VIII, 200), «могучий» (208), «широкомощный» (IX, 362), «колебатель земли» (VIII,
208), «держатель земли» (XXIII, 584), «синевласый» (XIII, 563, XV, 201). Подобного рода
эпитеты приводили многих ученых в последние десятилетия к мысли о том, что Посейдон
первоначально вовсе не является богом моря, но супругом Земли и ее осеменяющей
влагой. С дочерью Салмонея Тиро Посейдон сходится, например, превратившись [296] в
реку Энипей (Од., XI, 240-244). О связи Посейдона с морем в «Илиаде» читаем только
однажды – XIII, 23-31. Зато в «Одиссее» море – это настоящая сфера его деятельности. Тут
он особенно свирепствует в своем преследовании Одиссея и даже плохо слушается своего
царственного брата Зевса. Настоящую хтоническую картину природы, взбудораженной
Посейдоном, находим в таких стихах (Од., V, 291-296):
Быстро он тучи собрал и море до дна взбудоражил,
В руки трезубец схватив. И разом воздвигнул порывы
Самых различных ветров и тучами землю и море
Густо окутал. Глубокая ночь ниспустилася с неба,
Евр столкнулись и Нот, огромные волны вздымая,
И проясняющий небо Борей, и Зефир быстровейный.
Служение его с Аполлоном у троянского царя Лаомедонта – мотив слабости демона,
т. е. мотив хтонический. Его трезубец, которым он будоражит море и всю атмосферу,
очевидно, тоже обладает магической силой. Может быть, даже есть некоторое основание и
вообще не считать Посейдона олимпийским божеством, поскольку живет он не на
Олимпе, а в морской глубине. Но здесь гораздо больше имеют значение хтонические
черты его образа, чем место его жительства.15)
Супруга Посейдона – Амфитрита. Ее сущность хорошо рисуется уже одним стихом
(Од., XII, 60): «кипит волна синеглазой Амфитриты» (ср. III, 91). Ее «синеглазость» также
намекает на ее тождество с морем, как и «синевласость» Посейдона. Родительный же
падеж «Амфитриты», как и в вышеприведенных текстах о пламени Гефеста и битве Ареса,
тоже не есть просто родительный принадлежности, но тоже указывает на некоторого рода
тождество Амфитриты с морскими волнами.
Любопытно отметить, что одна из настоящих олимпийских богинь, Гестия, целиком
отсутствует у Гомера. Это не должно у нас вызывать удивления потому, что в условиях
морской экспедиции, которой посвящены гомеровские поэмы, эта богиня домашнего очага
совсем не могла играть какой-нибудь роли.16)
5. Общая система богов и демонов у Гомера в историко-художественном
отношении. Из этой системы мы рассмотрели только чисто хтонические существа и
доолимпийских богов. Если [297] первые содержат в себе переход от чистого хтонизма к
более· развитым формам, то боги доолимпийские, как мы видели, представлены у Гомера в
очень поблекшем и полузабытом виде. И на них можно ясно ощущать характерную для
Гомера эволюцию хтонизма в направлении героизма и эволюцию от строгого героизма к
бурлеску. Прочие разряды богов у Гомера в этом отношении гораздо более показательны.
а) Героическая сущность олимпийских богов. Хтонические корни мифологии Зевса
у Гомера, конечно, только рудименты, хотя и очень сильные. По существу же Зевс у Гомера
прежде всего властелин в сфере общественной жизни, покровитель героев, ставящий те
или иные героические цели и помогающий или вредящий тем или иным героям. Он
главный законодатель, покровитель гостеприимства, охранитель клятв. И вообще это
прежде всего принцип общественного и общественно-политического устройства. В
сравнении с этим его хтонические функции, конечно, отступают уже на второй план.
Гера – тоже по преимуществу богиня семьи и законного брака.
Наибольшей героизации подверглись далее образы Афины Паллады, Афродиты и
Гермеса. Уже сам сюжет гомеровских поэм и само развитие в них действия
свидетельствуют о связи этих богов с героическим мифом. Афина Паллада – прямая
покровительница героев и богиня честной, справедливой и размеренной войны, в отличие
от Ареса. Она же и богиня искусства. Афродита – слишком известный гомеровский
персонаж. Для той красоты и для той любви, которую она возглавляет, нужно было не
только большое развитие героического века, но уже и его разложение. Героизацией
умеренного типа отличается образ Гефеста, являющегося, как известно, не только богом
кузнечного дела, но и богом всего изобразительного искусства. Необходимо прибавить к
этому, что в «Илиаде» его супругой является Харита, а в «Одиссее», что не менее
характерно, Афродита. Здесь подчеркивается его склонность к красоте и искусству.
Наименьшей героизации подверглись образы Аполлона, Ареса и Посейдона.
Знаменитые художественные функции Аполлона представлены у Гомера очень слабо.
Кроме известного конца I песни «Илиады», где он аккомпанирует на лире хору Муз (603
сл.), эти функции упоминаются только в «Одиссее», VIII, 487 сл.. Там говорится о
научении певца Демодока Аполлоном и Музами (ср. 44 сл., где говорится просто о
«боге»). Моралистическая критика зверств и всего характера Ахилла, вложенная в уста
Аполлона (Ил., XXIV, 39-54), противоречит аморальному облику самого Аполлона.
Гораздо более героичен у Гомера образ Муз, дочерей Зевса, богинь пения и музыки (Ил., I,
1, II, 484-487, Од., I, 1, VIII, 43, 73, 479, XXIV, 60). В Аресе, кроме того, может быть, что
он сын Зевса, вообще нет ничего героического. В Посейдоне у Гомера героизм выражен
тоже [298] слабо. Он является прародителем феаков будучи отцом Навситоя и дедом
Алкиноя (Од., VII, 56 сл.). Как и Аполлон, он тоже помогает героям и агитирует ахейцев
на выступление (Ил., XIV, 363-391).
Окружением олимпийских богов являются Ирида – Радуга, вестница богов; Осса –