А. Ф. Лосев
ГОМΕΡ
Предисловие А. А. Тахо-Годи
Издание второе, исправленное
© Тахо-Годи А. А., 1996, 2006
© Издательство АО «Молодая гвардия»,
художественное оформление, 2006
ГОМЕР,
ИЛИ ЧУДО КАК РЕАЛЬНЫЙ ФАКТ
Читатель вправе удивиться, взяв в руки книгу под названием «Гомер». Как, в серии биографий выдающихся людей и вдруг — Гомер? Да, конечно, поэмы Гомера знамениты. Но позвольте, биографическая серия основывается на фактах жизни того или иного героя, Гомер же вечно в плену каких-то удивительных, фантастических историй, которые вряд ли могут быть названы подлинными фактами биографического характера. Действительно, — место рождения великого аэда неизвестно, семь городов (Смирна, Хиос, Колофон, Итака, Пилос, Аргос, Афины) спорили за честь быть его родиной. Время жизни датируется не годами, даже не десятилетиями, но хорошо если в неясных пределах целого века (VIII в. до н. э.). Родители Гомера вполне мифичны. Отец — речное божество — Мелет, мать — нимфа Крефеида. Да и так называемых «биографий» Гомера — семь, причем все они полны сказочными подробностями. Имя поэта — тоже толкуется различно, вплоть до этимологически сомнительного, но зато заманчиво-простого — «не видящий» (о μή opωv), т. е. слепой. Традиция предписывала божественному певцу быть слепым. Умственное внутреннее зрение и прозрение — присуще мудрецам и пророкам. Тот, кто создал огромный поэтический мир в десятках тысяч стихов просто обязан быть мудрецом и провидцем.
Гомеру со времен античности приписывали то всю совокупность эпических произведений, известных древним грекам, то оставляли ему авторство двух поэм «Илиады» и «Одиссеи». Иной раз увлекались настолько, что отнимали у бедного Гомера обе знаменитые поэмы. Полагали, например, что автором «Одиссеи» была неведомая талантливая поэтесса; а задолго до Гомера некий Коринн уже создал «Илиаду», которая послужила образцом для известной всем гомеровской.
Так что же? Можно ли издать в биографической серии книгу под названием «Гомер»? Автор данного предисловия утверждает однозначно — можно.
Да, Гомер весь погружен в удивительный мир, лишенный каких-либо позитивных, ощутимо материальных, проверенных фактов. Он, смею утверждать, вполне мифичен.
Однако, если подойти к Гомеру с позиций теории мифа, созданной А. Ф. Лосевым еще в 1930 г. в книге «Диалектика мифа» (за нее Лосев был отправлен советской властью в лагерь на стройку Беломоро-Балтийского канала им. Сталина), Гомер предстанет перед нами также вполне достоверной личностью.
По Лосеву, миф — не бесплодная выдумка и беспредметная фантазия, а предмет веры в чудесное, которое является человеку как непреложный факт. Над мифом не рассуждают, в нем не сомневаются, его принимают как данность. Миф есть в словах данная чудесная личностная история, миф есть развернутое магическое имя.
Олимпийские и доолимпийские боги были для древнего грека мифом. Каждое божество имело свою священную биографию, свое развернутое магическое имя, силой которого оно повелевало и совершало чудеса. Миф оказывался чудом и реальным предметом веры. Таковы были Зевс и Гера, Деметра и Посейдон, Афины и Гефест, Аполлон и Артемида и т. д. и т. д.
Гаков и Гомер. Божественный певец, о котором ничего достоверного не известно, не нуждается ни в каких проверенных разумом подтверждениях. Пусть он будет и останется мифом, ибо миф есть последняя достоверность. Что может быть достовернее? мифа, если, по Лосеву, он — образ бытия личностного и, сверх того, это лик личности, потому что слово (а по-гречески это и есть «миф» — μυ'θος) есть не что иное, как исторически ставшая личность. Нас не страшит отсутствие обыденных фактов. У нас есть факты чуда — гомеровское Слово, его эпос. Книга Лосева раскрывает нам максимальную выразительность этих гомеровских поэм, в которых виден лик личности божественного старца. И это и есть подлинная биография поэта.
В предисловии к «Гомеру» А. Ф. Лосев пишет, что начал работать над своим исследованием еще в конце 30-х годов. Да, Алексей Федорович в 1933 г. вернулся из лагерного жития в научную жизнь Москвы. Однако жизнь эта была трудная. Известно, что в 1930 г. Лосева отправили в лагерь и предали анафеме на XVI партсъсзде (речь Л. Кагановича) как наглейшего врага советского строя. Власти не могли простить философу, что в своей «Диалектике мифа» он понял до последней глубины миф о построении социализма в одной стране и погруженность советского человека в мифологическую реальность. Научная жизнь Лосева, русского философа, оказалась под запретом. Однако, соблюдая «милость к падшим», Лосеву разрешили заниматься эстетикой и филологией, не понимая, конечно, что эстетика это по сути дела та же философия, только занимающаяся выразительной формой сущностных основ бытия. Гак Лосев стал работать над грандиозной историей античной эстетики[1]. В этой истории важное место занял Гомер и его эстетическая терминология, его стиль. Лосеву в свое время повезло — он окончил в 1915 г. Московский Императорский Университет по двум отделениям — философскому и историко-филологическому, так что философия и филология были основой его исследований, в том числе эстетических, которыми он занимался еще в 20-е годы в Государственной Академии Художественных Наук. Единство философии и филологии отчетливо сказалось в знаменитом восьмикнижии Лосева 1927–1930 годов и в его дальнейшей научной деятельности. Филология и эстетика всю жизнь спасали ученого, отвергнутого (а это ли не счастье!) советской официальной философией[2].
Однако трудам Лосева невозможно было пробиться в печать после 1930 и до 1953 г.
Алексей Федорович боролся за каждую свою рукопись, их заставляли переделывать, безбожно сокращали[3], посылали на заведомо злобные рецензии. Рецензенты давали самые убийственные отзывы (даже еще в начале 50-х годов). Их в архиве Лосева сохранилось достаточно, и они должны быть опубликованы как свидетельства страха перед трудами идеалиста и бывшего (а может и теперь скрытого?) врага советской власти. В ссылки на классиков марксизма (без них не печаталась ни одна книга) у Лосева никто не верил, т. к. Лосев употреблял их не механически, а пытался разумно понять, что тоже не полагалось.
Хуже другое. Рецензенты писали отрицательные отзывы или отказывались наотрез рецензировать рукописи, но давали читать эти рукописи своим очень заинтересованным друзьям, которые не оставляли их без внимания. Намек на эти факты есть в предисловии Алексея Федоровича, где он деликатно пишет, что «многие проблемы гомероведения изучались и разрешались нами гораздо раньше, чем это делали авторы, которым уже удалось напечатать свои труды по Гомеру». Книга Лосева «Гомер» вышла первым изданием в 1960 г. Ей открыла путь его же «Античная мифология в ее историческом развитии» (1957 г. — то же изд-во «Учпедгиз») и она же как более актуальная задержала «Гомера». А тем временем, в 1957 г., в г. Архангельске вышла книга «Илиада». Разыскания в области смысла и стиля гомеровской поэмы». Ее автор, Н. Сахарный, не был специалистом в классической филологии, имеющей дело с греко-римской античностью. Однако он имел в руках и с должным интересом читал рукопись Лосева в самом конце 30-х годов и сделал из этого свои выводы[4].
В заключение несколько слов о лекциях и семинарах по Гомеру. А. Ф. Лосев читал ряд лет большой годовой спецкурс по Гомеру на классическом отделении Московского Государственного Педагогического Института им. Ленина. После изгнания из МГУ им. Ломоносова (1942–1944 гг.) за идеализм А. Ф. с 1944 г. до своей кончины в 1988 был профессором этого института. Я в то время с 1944 по 1947 гг. была там же аспиранткой. С 1944 г. мне пришлось заниматься у А. Ф. древнегреческими авторами и особенно Гомером, по которому в 1949 г. я защитила кандидатскую диссертацию. Могу сказать, что все мы, студенты и аспиранты, с огромным воодушевлением и даже восторгом слушали этот трудный, но в изложении Лосева абсолютно ясный курс. Помню, что аудитория все время расширялась и мы разыскивали все большие и большие помещения, что вызывало недовольство у зав. отделением проф. Η. Ф. Дератани и парторга доц. Н. А. Тимофеевой, враждебно относившихся к Лосеву. Но мы, молодежь, не унывали, старались работать достойно и как могли защищали своего учителя. Из среды слушателей курсов Лосева, мифологических и гомеровских, вышли в дальнейшем мои друзья, известные ученые, П. А. Руднев, О. С. Широков, Л. А. Гиндин, Ю. М. Каган, всегда сохранявшие благодарную память о своих первых шагах в науке вблизи профессора А. Ф. Лосева.
1
Первый том вышел в 1963 г., последний, восьмой, — после кончины философа в 1994 г. Всего — 10 томов. 7-й и 8-й каждый в двух частях.
2
Лосеву дали в 1942 г. доктора филологических наук за вредные философские книги 20-х годов. В 1983 г. к своему 90-летию он награжден Орденом Трудового Красного Знамени за плодотворную многолетнюю подготовку философских кадров. Судя по всему, подготовка эта была неофициальной. Целые поколения учились на философско-филологических книгах Лосева.
3
Главы о природе и искусстве у Гомера, которые Лосев не смог поместить в книге, см. в «Истории античной эстетики», т. 1. М., 1963. 2-е изд. М., 1994. Главы о поэтическом языке см. в «Эстетической терминологии ранней греческой литературы (эпос и лирика)», Ученые записки МГПИ им. Ленина 1954 г. Т. 83, с. 37—263.
4
См. рецензию на эту книгу А. Тахо-Годи. Вестник Древней Истории. 1959 г. № 3, с. 176–181, где рецензент, указав положительность поднятых вопросов, дает критику вторичности идей автора. Связь книги Н. Сахарного с книгой А. Ф. Лосева не могла быть затронута в рецензии, т. к. лосевский «Гомер» еще не вышел в свет.