— Греческие имена для собаки?
— А что?
— Я бы назвал пса Аластором. Как демона. Черный как раз в тему.
— Мне нравится.
После полуночной беседы мы разошлись по кроватям. Моя новая квартира была небольшой. Розовые обои были смехотворны в отношении мрака всего Лондона, их негармоничность вселяла в меня чувство кукольного дома для ребенка. Все внутри было будто искусственным и декоративным; таким слащаво милым и домашним, что я пугалась той атмосферы. Все красивое и притягательное опасно.
— «Я была уверена, что в Лондоне нет таких квартир», — подумала я, накрывая плечи белым одеялом. Таким мягким, как облако. — «Всю жизнь мечтала хотя бы о комнате, а тут целая квартира бесплатно. А ведь мы с Яном планировали купить виллу в последний раз, а я его засмеяла. Унизила его мечту. Он так хотел, чтобы все закончилось, чтобы зажить спокойно… Попытался сделать шаг вперед к цели, а я… Я просто растоптала все это. Боже, мне так плохо..».
Да, мне оставалось только рыдать от той всепоглощающей вины, от свербящего давления под языком; оставалось только отдать все, чтобы вернуть то, что я потеряла. Я ненавидела себя и свой язык.
***
Утром меня поднял Трой, сразу сунув под нос револьвер. Его лицо по обыкновению отражало холод, стальную волю и усталость от мира. Мы позавтракали тем, что я наготовила из мяса, картофеля и других овощей. Такое рагу полюбил Ян. Но он всегда повторял перед вкушением пищи, как молитву или ритуал: «я обожаю твою еду, но тебя я боготворю, Мила». Хоть я и кормила его сама всего полдюжины раз.
Я жевала говядину и вспоминала наши с Яном завтраки, обеды и ужины, пока Трой что-то скупо на выразительность рассказывал. Я скучала по тому, как Дамьян называл меня. «Мое солнце», «милая моя Мила», «Мила». Я скучала по его смеху, когда он читал найденную в закромах книгу. Любую. Он просто любил читать. Скучала по лукавым ухмылкам, когда он нарочно разглядывал меня, а я краснела от его излишнего внимания.
— Ты вообще слушаешь меня? — недовольствовал Трой.
— Нет.
— Как грубо.
— Ты обижаешься на то, что мне неинтересно? Трой, мы давно выросли из того возраста, чтобы злиться на других из-за их нежелания слушать, говорить, думать, делать и так далее. Я думала о важном и на беседы не соглашалась.
— И что же «важное» ты обдумывала?
— Ты знаешь.
— Это какое-то помешательство. Дамьян слишком часто бывает в твоей голове.
— Не часто. Всегда. Я не могу быть рядом, — остается только представлять и вспоминать.
— Ясно, — хмыкнул Трой. Он отодвинул пустую тарелку и поднялся. — Едем.
— Так штаб подорвали же. Куда ехать-то?
— В наш запасной штаб. Это заброшенная скотобойня. Раньше он был основным, но Эсфирь решила сменить его на авиазавод.
— Почему сегодня снова стрельба? Я хочу научиться водить. Или махать катаной.
— Морган уже говорила. Собирайся. Я пока за машиной.
— У тебя есть машина?
— Нет. Я поймаю такси.
— Почему не купишь?
— Потому что не люблю. Моя семья стала кучей кишков и костей из-за автомобиля.
И ушел.
А мне стало совестно из-за ненужных вопросов. Конечно, Леви говорил, что Трой осиротел в десять лет.
Скоро мы сели в такси и прибыли на скотобойню, где упражнялись до самой ночи. Снова стрельба по банкам, снова призрачная боль ломающихся костей, снова усталость и закрывающиеся от слабости глаза. Мы оба упали на запылившийся диван и почти уснули, уронив головы друг на друга, как раздался голос Немезиды и Леви:
—.. чертов Ковчег, я ненавижу это место!..
—..да ну, тут мило… О, ребята, дарова! — обрадовался Леви. Я открыла глаза и оглядела их силуэты.
— Привет, — кивнула я. Трой молчал. — Извините, мы устали. Трой, видимо, спит.
— Чем занимались? — ехидно улыбнулся Цефей.
— Убивали банки, — скучно ответила я.
— Молодец, Оф, — вдруг улыбнулась мне Эсфирь. — Я рада, что ты решила учиться. Держи, — она протянула стакан с кофе. — Кофе. Ободрит.
Я с благодарностью кивнула ей, принимая напиток. Кофе оказался очень вкусным и, вероятно, дорогим. Немезида поставила коробку с еще тремя стаканами на кофейный столик и села в кресло. Она выглядела свежей и бодрой.
— У нас собрание. Славно, что вы тут.
— Вот радость-то, — провыла я, на что Эсфирь рассмеялась. Странно, но теперь она не казалась мне злой сукой, напротив, мне был приятен ее смех. — Раэна в пути?
— Да, едет с пиццерии. Мы все тут голодные и уставшие.
— А что было?
— Леви подрывал квартиры, я целый день провела за слежкой лидера ковчеговцев, Морган поймала восьмерых ассасинов. Работаем, в общем.
— Ну… — я смутилась, не зная, что сказать, чтобы не направить на себя ее гнев. — Скоро я смогу вам помочь.
— Это замечательно! Спасибо, Оф! Как самочувствие?
— Порядок. Нога под обезболом не болит вовсе.
— А с огнестрелом как дела?
— Неплохо. Я и до этого попадала, а теперь наработала меткость и скорость.
— Морган говорила, что ты хочешь выбрать катану в качестве основного оружия.
— Да, хочу. Не знаю, просто показалось, что это мне подойдет.
— Я тоже так думаю. А Трой как? Я назначила его пожить с тобой пару недель, чтобы ты была в безопасности. Не ущемляешь?
Она хохотнула. Я зачем-то тоже. Гадко, но я стала пресмыкаться перед ней. Стоило только быть доброй ко мне, как я завиляла хвостом и захотела угодить ей.
— Нет, живет хорошо. Спит на коврике под дверью и ест с пола отборный собачий корм, — пошутила я.
— Так держать!
— Немезида! Я урвала твою любимую пиццу с трюфелями! — ворвалась Морган с двумя огромными белыми коробками. — И купила новые сапоги!
Она прыгнула к нам с Троем на диван, разбудив его, и показала обновку на своих ногах: высокие кожаные ботинки с металлическими элементами в виде шипов на подошвах и цепей. Раэна шумно поцеловала меня и Троя в губы, затараторила о скидке в бутике «Шанель», пока стягивала с себя куртку. После она ласково обняла Стрелка за шею, призывая обнять в ответ, и устроилась на его коленях головой.
Я сжала челюсти, стараясь не выдать чувства злости и ревности. Подняла глаза на Эсфирь и Леви: оба они понимающе смотрели в мои, но поспешили прикрыться улыбками.
Я хотела что-то сказать, чтобы не чувствовать себя так униженно и убого, хотела встать и уйти покурить, но почувствовала легкое касание пальцев Троя на своих. Остальные вряд ли заметили тот красноречивый жест. Жест приободрения и утешения. Я успокоилась, сжав за спиной его ладонь.
Мы поужинали, даже мирно поболтали о простом и ненужном, а потом Эсфирь посвятила нас в новости и план действий.
— Пятерых ассасинов послали в старый штаб на разведку. Они думали, что мы вернемся туда. Один проник в квартиру Офелии. Второй в мою. И третий следил за самой Морган, пока она следила за ним. Как в дурацком фильме. Я узнала про Дамьяна пару вещей, который не нужны для дела, но будут приятны Оф. Ну и Леви, конечно, внес вклад: многие ковчеговцы остались либо мертвые, либо без имущества. Но поругаю тебя за взлом полицейской базы!
— Ну а что! — всплеснул руками Цефей. — Я просто обматерил их по рации и немного почистил инфу о поджогах и убийствах. Теперь хуй они легко выйдут из этого дела. Инфы свидетелей-то нет в базах, как и видео с камер и прочей поеботы.
— А сколько денег ты упер с их карт? — усмехнулась беззлобно Эсфирь.
— На бензин! Агент давно не отправляла деньги за работу!
Она с улыбкой покачала головой. Как мать от проделок дитя.
— А что там про Яна? — с надеждой спросила я. Странно, но внутри я горела. Перед глазами начинало плыть. Настолько я желала его? Как наркотик.
— Я ждала твоего вопроса, Оф, — снова улыбнулась лидер. — Первое: Дамьян зачем-то набил татуировку. Второе: он собирается праздновать день рождения, и я знаю, где.
— Подробности, Эс! — предвкушающе подалась я вперед. Я чувствовала, как кровь брызнула в ушах. Как задрожали колени в желании бежать туда, где будет Ян.