— Как парень с парнем?
— Как хер в мужское очко, да. Ладно, — он встал, — лечить будем.
— И как ты себе это представляешь?
— Пусть думают, что их любимого Стрелка тоже пришили.
— Но я была в квартире.
— Значит, обставим все так, будто приходила не ты.
— А кто тогда?
— Ковчег. Я подорву квартиру.
— Отлично! — я всплеснула руками. — А где мне жить?
— Не гунди, это все равно не твоя квартира.
— Я хотела ее продать, чтобы потом купить для нас с Яном дом!
— Не парься, ты ещё словишь куш. Давай, — он потянул на себя Троя, — помоги мне его поднять.
Мы загрузили спящего Троя во внедорожник Фауста и умчались за город, где тяжело пробрались сквозь чащу, перебив следы колес ветками с грязью. Во все той же хибаре мы поместили Троя в погреб, где мне пришлось заранее наводить порядок: мыть пол, чистить пустые стеллажи от пыли и пустых банок от консервов, сооружать из шуб, шинелей и матраса подобие постели.
Напоследок Нейтан поставил пятилитровую флягу с чистой речной водой, рядом — кружку, пачку сигарет и книгу Конан Дойла. И люк в погреб был заперт на замок. Мы отряхнули одежду и выдохнули.
— Не слишком жестоко? — спросила я.
— Он будет рвать и метать, когда проснётся. Под ломкой не пожалеет и тебя вырубит, и меня, а потом свалит за дозой.
— Он даже не знает, что он торчок.
— Да, будет трудно объяснить, что с ним творится.
— Почему ты забрал только меня? И как ты это сделал вообще?
— Двоих незаметно выкрасть нереально. Пришлось его оставить, а тебя тащить через кусты и деревья. Но я видел его состояние, когда думал, как вас вытаскивать. Его ломало в душевой, он кричал из-за того, что его обливала вода. Скрючился весь, стонал. Я его на диван уложил и пледом накрыл, а тебя тихо вывез.
— Тебе нужно было забрать и его.
— Я хотел, но на следующий день он был уже в штабе. На веселе, несмотря на то, что тебя выкрали.
— Ясно. Спасибо, что вытащил меня. Иначе мы бы оба померли среди «друзей».
— Они друзья. За исключением шавки.
Мы кивнули и разошлись по кроватям. Не думала, что вернусь в это место так скоро.
***
— Нейтан? — спросила я, уже засыпая. В полусне мне послышались голоса Эсфирь, Леви и Морган. Их шаги у моего окна. Угрозы убить нас всех.
— А?
— Мне тревожно.
— Не парься, справимся.
— Нет, я боюсь засыпать.
— Снова? — он встал, заскрипев кроватью. — А чего сразу не позвала? Уже проходили же.
— Стыдно.
Нейт лёг рядом и залез под тяжелое одеяло.
— Я так хочу спокойствия… — просипела я.
— Жопу порвём, но добьёмся.
— Ты говоришь, как Леви.
— Это он говорит, как я.
— Ты правда его убьешь, если он окажется предателем?
— Да. Меня пытались убить, помнишь?
— Мне жаль.
— Мне тоже.
— А если Трой начнёт кричать, то можно мне к нему спуститься?
— Нет. Он будет не в себе. Может и придушить. Поверь, я знаю, о чем говорю. Я в одиночку лечился от амфетамина тут. И знаю, что готов был убить даже мать за спасение.
— Хорошо, я поняла. Это настоящий подвиг, Нейт, ты молодец, — я обняла его. — Спасибо тебе большое.
— Да не за что, мышка, — он обнял меня в ответ.
— «Мышка»?
— Ты маленькая и скромная, даже робкая, как малюсенькая мышка.
— Очень мило, — закатила глаза я. — Пёс.
— «Пёс»?
— Ты такой большой и сильный, как мастиф.
Мы тихо рассмеялись.
А потом лошадьми заржали, прикрывая рты одеялом и стараясь не будить Троя под нами. Не знаю, что на нас нашло, но смех все не прекращался. Мы начинали хрипеть и свистеть, как закипающие чайники, оттого нас прорывало ещё сильнее.
— А… а помнишь, как ты поскользнулся и сел в лужу после дождя? — еле сдерживая себя, чтобы договорить, вспомнила я.
Он затяжно просвистел, весь сжавшись в тугую струну. Меня тоже раззадорило, что я взвизгнула и поспешила заткнуть рот углом одеяла.
— З-зато ты, — вдохнув смешливо, начал Нейтан, — перепутала в первые дни толчок и навалила в ведро для картошки!
Мне было неловко до сих пор, но я тоже не сдержалась и почти закричала от смеха в мартас.
— Т-ты бы хоть фонариком посветила, балда! Да и если бы это было ведро для говна, то несло бы говном, а не картошкой!
Я в порыве смеха ударила его в плечо, а он ткнул пальцем меня в ребро. Я схватила подушку из под его головы и, сев сверху, попыталась задушить от кошмарного стыда. Мы все еще смеялись. Как дети.
— Не напоминай, — попросила я стеснённо, когда он отбросил подушку на пол.
— Да ладно, я же не видел ничего. Ты с этим ведром бегала так, что я даже не понял, что за дела. Только потом допер, и то из-за туалетки, которая рядом стояла.
— Тебе надо было с самого начала сказать, что туалет дальше за деревьями.
— Ну все, проехали, ложись давай, надо со свежими мозгами встать завтра и думать, что делать. — Он подхватил меня за рёбра и уложил рядом, закинув сверху руку. — Спи, мышка.
— Как тупо.
— Можешь звать меня псом в таком случае.
— Архитупо.
Глава 28. Иуда
— Что происходит?
Глава двадцать восьмая.
— Боже, Офелия! — заверещала Морган, когда я вошла в штаб. — Ребята, она жива! — Столь крепких объятий от миниатюрной девушки я не ожидала. Подбитые рёбра заныли, и я простонала. — Оф, что с тобой случилось? Ты вся избитая!
— Ковчег прижал, — ответила я, проходя в штаб, где на меня остервенело накинулся Цефей. За ним — удивленная Эсфирь.
— Малышка, мы уж думали, что тебя похоронили! — обнял меня Леви, закрутив в пируэт. Я поцеловала его в щеку.
— Оф, ты… — начала обрывисто Немезида. — Ты должна объяснить, где ты была. — Она оглядела мое покорёженное тело и вернулась в кресло, где сидела до моего возвращения.
— Меня выкрал Ковчег, — сказала я. — Месяц насилия и пыток. Я была для них живой секс-игрушкой.
— А как ты сбежала? — удивилась Раэна.
— Я убила охранников и сбежала по кустам.
И на том я пустилась в душераздирающий рассказ о небывалых пытках, о побоях и оргиях, что со мной устраивал Ковчег. Как я желала смерти, как молила о помощи и уверовала в бога, пока меня брали сзади. Леви и Раэна часто норовились обнять меня, утешить те искусственные слёзы, что я роняла для убедительности. Цефей грозился убить всех, а Морган под конец вовсе принялась обрабатывать мои раны.
— Понятно, — задумчиво кивнула она. — Ладно, ты вернулась. Мы рады. Леви, что с Троем? Ты дозвонился?
— Не-а, надо до него ехать.
— А что с Троем? — нахмурилась я.
— Не можем дозвониться битый час, — ответила Морган. — Мы вчера чуть-чуть поругались, и он уехал куда-то.
— Он уже делал так?
— Нет. Но Трой… немного не в себе. Как бы сказать… С ума сходит. В прямом смысле.
— Это как?
— Он запил.
— Запил? — я недовольно обвела всех взглядом. — Как «запил» может объяснять «сходит с ума» всего за месяц? Он что, бензин пьёт?
— Есть подозрения, что он начал нюхать, — виновато пролепетала Морган. — Или колоться.
Я проницательно обвела всех взглядом. Наткнулась на хищные глаза Немезиды. Несколько мгновений мы угнетающе смотрели друг на друга. Ее лицо мне не понравилось.
— Ты проверяла? — вернулась я к Морган.
— Он не давал даже подходить к нему, про осмотр молчу.
— Когда это началось?
— Офелия, мне кажется, ты забываешь свое место, — важно вклинилась Эсфирь. Ее подбитым эго разило ясно и четко.
— Надо же кому-то брать ответственность за проблему, — ответила я, отвращенно зыркнув.
— Это не твоя обязанность.
— Если твоя, то какого черта твой подчиненный неизвестно где? Какого хера мне пришлось выбираться из пекла самой? Почему Трой в состоянии «сходит с ума, в прямом смысле»?
Лидер прикусила язык.
— Морган, что он принимал?
— Что-то тяжелое. Похоже на многие из наркотиков, так и не скажешь.
— Есть его ДНК? Кровь для анализа? Моча?