— Я ведь тебе потом зад надеру!
— Да, хорошо, только делай, что я сказала, Фауст!
И парни, шипя от неодобрения, умчались выполнять задание, параллельно размышляя, как это сделать. Скоро Нейтан под видом администрации бара попросил Топора пройти за ним, а Леви нарочно пролил на Кузнеца эль и вышел «поговорить» на улицу.
Я подсела к Локи.
— Айзек слишком хорошо тебя описывал, я сразу тебя узнал, — скучающе оповестил Вестгот. — Здравствуй, Радмила.
— Знаешь, что это значит?
— Представляю.
Мы оба наклонились друг к другу. Я даже опешила нашей синхронности.
— За соседним столом сидит наш лидер и пара его шавок под герычем. Они уже начинают нервничать из-за пропажи Айзека, — прошептал он быстро.
— И что делать?
— Шавок убрать, а лидера будет полезно связать и забрать.
— Как прекрасно подвернулся случай, — ухмыльнулась я. — Мы как раз планировали его отловить, а он вот сидит, пиво потягивает. Поможешь?
— Помогу. Ребят только не трогайте, они не при делах.
— Ты про тех двоих?
— Да, которых ваши «случайно» облили и вывели отсюда. Тревор и Михаил. Они хорошие парни, тоже просто свободы хотят. Отпустите их, пусть идут домой. А меня можете забрать.
— Как жертвенно.
— Они мне как братья.
— Хорошо, я поняла. С чего начнём?
— Я выведу Ричарда покурить, а вы глушите его.
— Окей, начали тогда.
И мы зажужжали над новой стратегией, как усердные пчёлы. Я передала сведения Леви и Нейтану, а сама караулила лидера с пустой бутылкой наготове. Не знаю, как полегли «шавки», но Ричарда я успешно вырубила посредством удара по затылку. Локи расслабился, даже заулыбался, когда помогал грузить тело лидера в багажник. Напоследок он харкнул в его лицо и сел на заднее кресло, хлопнув Яна по плечу.
Скоро подошли и мои друзья. Леви стёр со лба брызги крови и усмехнулся:
— Малышка, а ты бомба.
— Теперь будь осторожнее со словами, — неловко попросила я, взглянув на Яна, наблюдающего за нашей беседой. Он был недоволен. — Ты уложил их?
— Ага. Пробил головы о толчок.
— Тех двоих тоже выпроводили, — уведомил Нейтан. — И? Что теперь?
— Мы сорвали куш, Дракул! — улыбнулась я. — Лидер у нас, Ян тоже, так ещё и куча информации!
— Дракула-хуякула! — захохотал Леви. — Давно я не слышал, чтоб тебя так звали!
— Заткнись, Цефей, — прогремел Нейт. — Валим теперь?
— Йеп, — кивнула я.
Мы решили рассредоточиться, отправив Леви и Мясника на такси, Нейта с лидером в багажнике в его внедорожнике, а мы с Яном рванули к мужчине, что сдавал в аренду древний «Понтиак».
Дамьян сел за руль и повёз наши уставшие тела за пределы Лондона — туда, где ждали в двухэтажном доме остальные «домочадцы».
Мой белый ангел был дьявольски красив в свете перемигивающихся фонарей пустого шоссе. Его руки сжимали руль уверенно, чуть перекатывались вены под кожей, а я все не могла насытиться его присутствуем. Мой Ян был заметно уставшим, — он придерживал тяжёлую голову ладонью, опираясь локтем на дверь машины. В открытое окно рвался сиротливый поток ветра, гонявший по пустоши вокруг свежесть и чувство сладкой свободы.
Истома теплилась среди кишечника, желудка и селезенки. Гудела и свербела внутри, как паровой двигатель. То было чувство достигнутой мечты. Опустошающая тёплая слабость в теле.
— Мила, ты правда не хотела меня видеть тогда?
— Нет, я хотела тебя слишком сильно.
— Я до сих пор ненавижу себя.
— А я люблю тебя больше жизни.
Он посмотрел на меня.
— Больше жизни?
— Я готова была пожертвовать своей, чтобы хотя бы единожды сказать тебе, что люблю, что виновата перед тобой. И я жертвовала чужими. Ян, я стала так похожа на тебя..
— Ты убивала ради меня? — не поверил он.
— Почему ты так удивлён? Я ведь и раньше делала это. Помнишь того фараона в моем доме в Сербии?
— «Фараона»? Где ты нахваталась этого бандитского жаргона? А твой первый выстрел я помню, да. Но ты не хотела этого. Пришлось. Я помню, как ты ненавидела себя за убийство. Сейчас ты другая.
— Мы все стали другими в побеге за счастьем, Ян. Мне пришлось научиться, чтобы найти тебя. Было так много помех и преткновений, что пришлось и самой измениться, чтобы остаться способной противостоять этому миру. Да, пожалуй, я люблю тебя больше жизни.
Ян остановил машину у въезда в лес. Молча глядел в его чёрные недра. А я ждала слов.
— Прости, что тебе пришлось это пройти.
— Ян, ты не виновен в этом. Я боролась за мечту.
— Я должен был просто остаться с тобой тогда. Столько синяков на твоих руках, столько шрамов! — Ян ударил по рулю и вышел из машины. Я выскочила за ним, осторожно подступив рядом и сев на передний бампер. — Я ведь сразу понял, что твой отец настоящий ублюдок с сальными глазами. Он плакал, но я слышал фальшь. А ещё я знаю, что люди, ставшие когда-то больными уродами, не меняются. Он ведь избил тебя?
— Ты так переживаешь из-за моего отца?
— Я переживаю, что ушёл и не защитил тебя до того, как мы оба попали в секты.
— Все в порядке, Ян.
Я робко взяла его за мизинец и потянула к себе. Он дрожал от гнева, и я впервые поняла, насколько он страшен в этом чувстве. Но я была счастлива, ведь тот гнев был любовью ко мне. Его желтые глаза, казалось, рычали голосом преисподнии. Он был все тем же страшным монстром с несмываемой кровью на руках. Но моим страшным монстром.
Он навис надо мной, руками уперевшись по обе стороны от бёдер. Сам не свой от злобы, смотрящий в мои глаза исподлобья. Я обвила его торс ногами и примкнула губами к его губам.
Слишком горячая грудь. Я обожгла ладони, посмев запустить руку под его белую водолазку.
Но несмотря на жгучий ток мои руки продолжали петлять по его мышцам, чуть царапали кожу и старались прижать сильнее.
Губы Яна на шее и тяжелое дыхание, сопровождаемое мурашками вдоль позвоночника, взорвали мне голову, я впервые смогла выдохнуть его имя ему же в губы, прижимаясь бёдрами к тазу.
Я схватилась за шею Яна и поцеловала. Несмело коснулась языком его нижней губы, на что он прорычал, поднимая меня с бампера, и уронил на задние кресла авто, впившись зубами в шею. Я вспомнила Фауста и его тягу к крови, чуть усмехнулась, когда мой белый ангел рвал латексную униформу официантки.
Он остановился, чуть отпрянув от моего обнаженного тела, возлежащего на кожаной обивке кресел чёрного «Понтиака». Наверное, я была красива в его одурманенных глазах: уставше поднимающиеся мокрые груди сверкали каплями пота, похудевший живот с легко намеченными кубиками вздымался следом за грудью, и тонкие ноги подрагивали от перевозбуждения, стараясь прикрыть стыдливую наготу, лишенную трусиков. Гладкая и бледная, истекаемая соками, к которым прильнул Ян, целуя меня в грудь.
Я сорвала с его торса водолазку, бросив себе под голову, и огладила грудные мышцы. Он стал заметно тверже и внушительнее в размерах, — я поняла это, когда свет луны выхватил из жестких теней силу его спины, ее скалистую рельефность. Те крупные плечи заслоняли собой все пространство надо мной, и я различала лишь контровый свет, очерчивающий перекаты мышц Дамьяна.
Столь крупный и сильный, но с нежными пальцами, скользящими по линии моего живота вниз. Мягкие и бережливые поцелуи под ухом — я не могла не задыхаться.
Он взглянул на меня, когда ладонь накрыла половые губы, и средний палец скользнул внутрь. Я зарделась его обнажающего взгляда и потянулась за поцелуем, рукой помогая ему мастурбировать мне. Немые вздохи и жар, пылающий океаном лавы внутри. Я впервые не чувствовала холод — только неумолимое кипение и неясное жжение.
— Ян… — простонала я счастливо. Рукой потянулась к его члену. —..Не томи..
Он чуть стянул с себя брюки, и давно отвердевший орган бодро дернулся, чтобы встать крепким колом. Я вспомнила его флирт в лечебнице, кажется, столетней давности: он тогда шутил про «двадцать плюс». Я улыбнулась его правде.
Он подался ко мне, примкнув головкой к клитору. И двинулся, скользя в головокружительном алгоритме, что вызывал во мне волну исступления, такую, что я терялась во времени и пространстве. Член был куда лучше пальцев, щекоча и натирая тот чувствительный бугорок, — центр женского наслаждения, сосредоточие нервов, так сильно бьющий током при касаниях.