Осталась бы без головы, если бы подоспевшая Морган не дернула меня за руку. Мы негласно кивнули друг другу, когда я показала жест «сука, прижмись ко мне жопой». Или иначе — «защищай мне спину». Лопатками я чувствовала лопатки коллеги. И обе мы устремились рывками на соперников: я взмахнула катаной наотмашь, почти отрубив голову самого плотного из ковчеговцев, а Раэна метко попала ножами в глаза двух других по ее стороне битвы. Тяжелая лысая голова мужчины повалилась вниз, порвав лоскуты кожи, что пытались ее удержать на шее. Меня забрызгало из артерий. Ещё взмах — и соседний противник полёг с прорезанной гортанью. Из чёрной дыры надувались кровавые пузыри, и видно было, как умирающий пытался глотать.
Вдруг боевой клич позади заполнил коридор. Мы обернулись.
— Твою мать! — выругалась Морган, чуть плотнее прижавшись ко мне спиной. — Оф, ты должна была следить за появлением подмоги! Ты что тут делаешь?! Ещё и мою катану взяла! Тебя прирежут!
— Если бы я осталась в крыле «С», то вот точно бы валялась с дырой в башке!
— В смысле?!
— В самом прямом! Леви! — закричала я, надрывая связки. — Дава-а-ай!
И прогремел взрыв, поднявший облако пыли в воздух. Нас отбросило на пол, и я поспешила закрыть Морган лицо. Полетели бетонное крошево от стен и ржавые железные щепки, поцарапавшие мне щеки и открытые кисти рук. Потом пространство засквозило жареной плотью, запах которой был столь густым и осязаемым, что мы задохнулись. Я подхватила Морган и вывела в другой блок здания.
К нам ввалился Цефей с противогазом на лице, модернизированным под стимпанк. Он выстрелил в кого-то позади себя и подскочил к нам.
— Целы? — Он проверил наши лица. — Там ещё толпа рвётся, я их подорву, а вы бегите вперёд.
— Что вы мутите? — Морган вытерла засыпанные песком глаза. — Это вообще не по плану!
— Морган, ты ещё не поняла, что мы сюда пришли не за жизнь бороться, а чтобы нас убили? — рыкнула я, чуть тряхнув ее за плечи. — Неужели не поняла, что в группе неладно? Трой умер, ты знаешь?
— Я… догадывалась. Но ведь Эсфирь сказала, что он в порядке!
— Умер он, Раэна, умер! А знаешь, почему?!
— Почему?
— Потому что в группе предатель!
— Кто?!
ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ
— Не может быть, — прошептала я, когда Ричард, наконец, рассекретил личность агента. — Так ты знал ее, Ян?
— Да, она привела меня в Ковчег.
— Ты понимаешь, что это значит?
— Осталось понять, на кой черт она это делает. — Нас прервал звонок телефона Ричарда. Тот стелился по полу без сознания, изнасилованный сначала ломом, а после — острым багром. Его лицо было вымазано дерьмом и кровью, в луже из которых он и лежал. — Этот уже вырубился. По этому телефону он говорил только с агентом и своей правой рукой.
— Надо привести его в сознание, чтобы он поговорил.
— И что он скажет?
— Сначала пусть успокоит их, что он в порядке.
— Разумно.
Ян вынул из зада лидера багор и отбросил в сторону. Кошмарно порванный анус кровоточил, и когда Дамьян поднял Ричарда, то прямая кишка вывалилась и с плеском шлепнулась на стул. Розово-фиолетово-алая, похожая на огромного дырявого червя. Дыры те были оставлены остриём багра, что любезно купил нам Леви. Я плеснула нашатырь в лицо пленника, и тот пришёл в себя.
— На, скажи, что в порядке, — Ян сунул ему телефон.
— А-алло, — слабо прохрипел Ричард. — Да, агент, и тебе привет. — Он с ужасом смотрел в наши жестокие глаза. — Я просто забухал. Да, помню, что завтра будет. Скоро приеду. Отбой.
— И что же, вы знали, что Антихристы нападут завтра? — спросила я, скрестив в неудовольствии руки. — Какого черта?
— Это естественный отбор.
— Какой нахуй отбор! — Ян ударил кулаком в челюсть. Ричард снова перевернулся вместе со стулом, смешно дёрнув ногами. — Мы для вас кто?! Звери?! Мила, неси бензин! Сил больше нет моих!
— Вы же обещали отпустить меня! — забегал он глазами, как прижатая кошками мышь. Его же кишка упала ему на лицо. — Айзек, ты что сделал со мной?!
— Естественный отбор для чего? — я взяла Яна за руку, прерывая тем его злобу, и подошла к Ричарду. — Мы поняли, что стычка спланирована с самого нашего приезда, но ради чего?
— Чтобы отобрать лучших! Она собирает армию, чтобы повторить успех Гитлера!
Я непонимающе улыбнулась, скорее не от смеха, а от глупости сказанного. Яну тоже мечта агента показалась сказочной и исключительно недостижимой.
— Гитлер в конце концов помер, а немцев прижимают до сих пор. О каком успехе речь? — насмехался Ян. — Вы серьезно? Армия нацистов-фанатиков?
— Гера не просто богатая шишка. Она хочет устроить мировую войну, как в тридцать девятом. Вы ещё не поняли что ли? Она просто такой же исполнитель, как и я. Над ней сидят президенты стран, которым выгоден переворот и смена власти по миру! Я и ваш «иуда» просто пыль, на которой будет построена армия. Просто сборщик достойных.
— Причём тут естественный отбор-то в итоге? Ну, вырезали бы мы Антихристов, они — нас, а дальше? — не понимал Ян. — Куда я попал… — покачал он головой.
— Лучшие станут особой командой, которыми будет лично руководить новый правитель мира. Во всех странах есть агенты, которые собирают по городам группы, а лучших ребят высылают на службу мирового масштаба. Ты тоже должен был пройти инициацию, и тебя бы направили в Россию для шпионажа. Ты хоть представляешь, кем мог стать, Айзек?
— И в тридцать девятом были такие «агенты»?
— Конечно! А ты думаешь, почему та же Америка осталась в победителях? Если бы не работа наших шпионов, то Германия бы трахнула всех в жопу. Там и подтасовка фактов, и кража важных документов, и правильная пропаганда, и ложные вести. Миром тихо правят такие, как мы. Все не случается просто так — у всего есть выгода, особенно у чего-то глобального. Парень, это истинная алчность.
— И что запланировано на завтра? — вмешалась я. — Вы специально устроили войну двум группировкам, хорошо. Вы хотите, чтобы мы убили друг друга сами, а лучшие остались вам на блюдечке, хорошо. Но теперь говори, какой у вас план! И поверь, если соврёшь, то багром в заднице ты не отделаешься!
— Поклянитесь, что не убьете! Я скажу, только обещайте, что дадите бежать! Я ведь и сам мишень в этих игрищах, поймите! Я тоже жить хочу!
Мы с Яном переглянулись.
Я решительно помогла Ричарду принять нормальное положение — сидя на стуле, и срезала путы на руках.
— Хорошо, я клянусь. Ричард, и ты пойми наше желание жить обычной жизнью. Давай хоть в этом мы поможем друг другу? Мы тебя залатаем и тихо посадим на самолёт куда-нибудь в Аргентину, а ты дашь все, что поможет выжить и нам.
— Х-хорошо! Тогда слушайте! Мы точно знаем, какими путями вы пойдёте, потому что она принесла нам план вашего передвижения..
СЕЙЧАС
— Что?! Вы серьезно? Гитлеров «успех»? Это смешно!
— Да, Морган, это не просто «группа мелких террористов», как мне когда-то сказали. Это огромная секта, поклоняющаяся мировому господству и нацизму! — рыкнула я. — А знаешь, почему мы не шутим?
— Почему?
— Потому что лидер, за которым так спешит Эсфирь, уже давно сидит в нашем убежище.
— И спешит Эсфирь не чтобы убить его, — главного врага — а потому что он ее напарник, — наконец сказал Леви.
— Да, Морган, ваша любимая «мамочка Эс» все это время была врагом, — сказала я. — С самого начала я чувствовала, что она та ещё гнида, а вы всё целовали ей ноги.
— Но Эсфирь не такой человек! Она же пришла к нам совсем невинная! Она была такая добрая!
— Да, — кивнул Цефей, — а потом ей предложили власть и кучу денег. Кто же устоит от таких ништяков, а?
— И зачем ей все это? — почти плача, спросила Раэна. — Почему она отправила нас сюда, хотя знала, что нас убьют?