– Боддет, – сказал Понтер. Сард резко вскинула голову. – Понтер Боддет.
Понтер оглядел зал. Жасмель до сих пор удерживала Мегамег, но сейчас отпустила сестру. Девочка кинулась через весь зал Совета к отцу, и тот подхватил её с пола и крепко прижал к груди.
– К порядку! – взревела Сард. – Всем соблюдать порядок!
Понтер улыбался от уха до уха. Он немного опасался, что власти могут решить держать существование другой Земли в секрете. В конце концов, доктор Монтего и доктор Сингх лишь в последний момент смогли предотвратить захват Понтера глексенскими властями, в результате которого он мог исчезнуть навсегда. Но сейчас тысячи людей смотрели на своих домашних визорах на то, что видели эксгибиционисты, и целый зал обычных компаньонов транслировал происходящее на кубы алиби своих владельцев. Весь мир – этот мир – скоро узнает правду.
Болбай поднялась на ноги.
– Понтер!
– Твоё стремление отомстить за меня похвально, дорогая Даклар, – сказал он, – но, как видишь, несколько преждевременно.
– Где ты был? – спросила Болбай. Адекору показалось, что она выглядит скорее рассерженной, чем обрадованной.
– Где я был? – повторил Понтер, глядя на серебристые костюмы в толпе. – Должен сказать, я польщён тем, что дело об убийстве не слишком известного учёного привлекло столько эксгибиционистов. В их присутствии и в присутствии сотен обычных компаньонов, посылающих сигналы в павильон алиби, я с превеликим удовольствием всё подробно объясню. – Он оглядел обращённые к нему лица – широкие, плоские лица; лица с носами нормального размера, а не теми пимпочками, что считаются носами у глексенов; заросшие волосами лица мужчин и менее волосатые – женщин; лица с далеко выступающими надбровными дугами и сглаженными нижними челюстями; прекрасные, превосходные лица, лица его народа, его друзей, его вида. – Но сначала, – произнёс он, – я хотел бы сказать, что нет в мире места лучше, чем родной дом.
Глава 47
Шесть дней спустя
Пятница, 16 августа
148/119/10
Адекор и Понтер прибыли к дому Дерна, инженера-робототехника. Дерн ввёл их в дом и включил визор. Понтер заметил, что Дерн, как и он сам, поклонник Луласма.
– Друзья, – сказал Дерн, – рад вас видеть. – Он указал на чёрный квадрат визора. – Вы смотрели визит Луласма в Экономическую Академию сегодня утром?
Понтер покачал головой, Адекор тоже.
– Известная вам Сард оставила пост арбитра. По-видимому, её коллеги посчитали, что на вашем процессе она была недостаточно беспристрастна.
– Недостаточно? – поражённо воскликнул Адекор. – Очень мягко сказано.
– В любом случае, – продолжал Дерн, – Серые решили, что её вклад будет более осмысленным, если она станет преподавать право 146-му поколению.
– Это вряд ли заинтересует кого-то из эксгибиционистов, – сказал Понтер, – но Даклар Болбай находится на лечении. Учится справляться с горем, гневом и подобными эмоциями.
Адекор улыбнулся.
– Я представил её скульптору личности, который помог мне, и тот свёл её с нужными специалистами.
– Очень хорошо, – кивнул Дерн. – Вы собираетесь требовать от неё публичных извинений?
Адекор качнул головой.
– Понтер снова со мной, – сказал он. – Больше мне ничего не надо.
Дерн улыбнулся и велел одному из своих многочисленных домашних роботов принести напитки.
– Спасибо за то, что зашли, – произнёс Дерн, улёгшись на длинную кушетку, скрестив лодыжки и закинув руки за голову; его округлое брюшко поднималось и опускалось в такт дыханию.
Понтер и Адекор взобрались на седлокресла.
– Ты хотел поговорить о чём-то важном, – мягко напомнил Понтер.
– Ага, – согласился Дерн, повернув голову набок, чтобы взглянуть на них. – Я думаю, мы должны найти способ сделать проход между двумя версиями Земли постоянно открытым.
– Похоже, он открыт, пока сквозь него просовывается материальный объект, – сказал Понтер.
– Э-э… да, на коротких отрезках времени, – промолвил Адекор. – На самом деле мы не знаем, можно ли это состояние поддерживать неограниченно долго.
– Если бы получилось, – сказал Понтер, – то какие открылись бы перспективы. Туризм. Торговля. Научный и культурный обмен.
– Именно, – кивнул Дерн. – Взгляните на это. – Он скинул ноги на пол и поставил на полированный деревянный стол какой-то объект. Это была сплетённая из проволоки труба, чуть длиннее самого длинного его пальца и не толще самого толстого. – Это деркерова труба, – сказал он. Он втиснул внутрь трубки кончики двух пальцев и стал разводить их в стороны. Отверстие расширялось и расширялось, решётка с натянутой на ней эластичной мембраной растягивалась и растягивалась, пока края трубки не разошлись на целую пядь.