А есть и такие вопросы, на которые мы, возможно, никогда не получим окончательного, бесспорного ответа. Прежде всего, это касается вопросов о причинах. Почему наши предки стали ходить на двух ногах? Почему у них стал увеличиваться мозг? Даже имея машину времени, получить строгие ответы на эти вопросы было бы крайне трудно. Но у нас нет и машины времени. Все, что у нас есть, – обезьяны, камни, кости и гены. Безусловно, из них можно извлечь море ценнейшей информации, но все-таки вряд ли мы когда-нибудь сможем сказать абсолютно точно, почему два с небольшим миллиона лет назад в некоторых популяциях гоминид особи с чуть более крупным мозгом начали оставлять в среднем больше потомков, чем особи с мозгом меньшего размера.
Мы продолжаем вести расследование того, как возник на нашей планете человек. Идем по обезьяньему «следу». Эта научная экскурсия, предпринятая многими известными антропологами, длится уже полтора столетия. К великому сожалению, результаты розысков, так сказать, научные «уловы» пока еще не столь велики.
Рисуется такая картина. Обезьяны обитали-де в основном на ветвях деревьев, жили в роскоши тропиков, кормились плодами, размножались. Но тут стряслась беда. Климат 2,5–3 миллиона лет тому назад начал меняться. Наметилась тенденция к похолоданию и иссушению, возникли сезонность и нестабильность климата.
Тропические леса начали редеть, привычные источники пищи – прежде всего, растительной – оскудевали. Одновременно быстро росли участки саванны. Тут обезьяне тоже было чем поживиться. В саванне было немало пищи, разнообразной и питательной. Термиты, личинки, птичьи яйца, мелкие грызуны, костный мозг падших животных. Правда, здесь обитало еще и множество опасных хищников – гиен, львов…
Но, так или иначе, в этот критический момент плюсы перевесили минусы, и, как полагает большинство антропологов, древесные обезьяны в основной своей массе все же переселились на землю. Превратились в наземных животных.
А следующим этапом в жизни наших далеких предков стало прямохождение. Они стали существами двуногими, освободив передние конечности – руки, которым быстро нашли достойное применение. И все это вместе можно определить как первую культурную революцию в истории человечества.
Все вышесказанное кажется правдоподобным, стройным и ясным, не оставляющим места для каких-либо сомнений. Но они есть. Вот что в своей книге «История одной случайности, или Происхождение человека» пишет известный российский антрополог Леонид Борисович Вишняцкий:
«В самом деле, рассуждая об антропогенезе, мы часто представляем дело таким образом, будто обезьяна только и мечтала о том, чтобы очеловечиться и рада была использовать для этого всякую подвернувшуюся возможность. Это, однако, весьма сомнительная посылка. Если обезьяна о чем и мечтала, то лишь о том, чтобы быть сытой, не достаться на обед леопарду, иметь возможность почаще спариваться (самцы) и благополучно вырастить родившееся потомство (самки). Большинству сохранившихся до наших дней гоминидов удалось добиться всего этого, не становясь людьми, т. е. не используя – сверх некоторого необходимого минимума – культурные средства приспособления. Единственное исключение – гомо сапиенс. Почему же предкам этого вида не удалось «удержаться» в естественном состоянии? Почему им пришлось начать использовать свой интеллектуальный и культурный потенциал гораздо более активно, чем это делали другие, обладавшие примерно аналогичными способностями и задатками, виды гоминидов.
Задав эти вопросы, мы, как, видимо, заметил читатель, вновь вернулись к уже сформулированной выше проблеме “пускового механизма” антропогенеза».
Еще мысли о прямохождении. Поднявшись с четверенек, обозревая саванну, высматривая добычу или врага, ранний Homo имел в своем арсенале свободные руки. Он мог бросать камни, подавать сигналы сородичам. Наконец, способен был вооружиться простейшим средством защиты от хищников – палкой.