Кракен выслушал повесть Нелл с каменным лицом, но едва та умолкла, встрял.
— С вашего позволения, — обратился он к Сент-Иву, — я и сам слыхал голос проклятой твари. Провалиться мне, коли не слыхал. Ночью в прошлый четверг, так все и было. Одному богу ведомо, что он там наговорил, схороненный под полом, пока вы, джентльмены, толковали в соседней комнате. Да, сэр, я его слышал. И ничуть не испугался.
— Сдается мне, джентльмены, — произнес Сент-Ив, — это проливает свет на всю ситуацию. Мы пребываем в менее опасном положении, чем думалось прежде, за исключением, понятное дело, похищения Дороти. Итак, что произошло с ящиком? Как ты с ним поступил?
— Что ж, сэр… — пролепетал Кракен, разглядывая донце не вовремя опустевшего бокала. — Покинув «Джорджа и Пигмея», я отправился прямиком на Уордор-стрит, нацелясь сыграть свою роль. Там, у Нарбондо, мне сразу стало ясно, что у вас дела не шибко заладились.
— В яблочко! — крякнул Годелл, щедро подливая Кракену бренди.
— Спасибочки, сэр, прямо вот. Так я… Ну… Долго ли, коротко ли, только с ящиком мы расстались. Он у меня был, это само собой, но теперь нету.
— Да где же он, парень? — взмолился Сент-Ив.
— У Билли Динера, того мужика в шляпе с печную трубу. По крайности, был у него. Убийца проклятый, что тут скажешь. Был бы я малость поумнее, оставил бы ящик у приятеля своего на Фартинг-аллее, да не судьба. Я вконец отупел от того привета по башке, даже сам удивился — вроде все вижу, понимаете, да разглядеть не могу. Ну, Печная Труба сразу меня и раскусил, видались мы с ним прежде. Уж извините, да только новая встреча меня не обрадовала. В общем, как он нацелил в меня этот свой пистолет, я чего, я сразу сунул ему ящик и дал деру, смекнув, видите ли, в этой спешке, что вот он меня сейчас уделает и все равно с ним останется. Так и вышло. Срам говорить, да что теперь. Но мы еще можем вернуть и ящик, и девушку, только дайте шанс все объяснить.
На этом месте Кракен шумно вдохнул и вновь осушил свой бокал, положившись на то, что верно рассчитанная пауза не позволит слушателям отвлечься.
— Вернуть? — возопил капитан. — Как это сделать, парень? Выкладывай как есть. До самого дна!
— А что, я не против, — согласился Кракен, качая в руке бутылку. Сент-Ив и себе налил с унцию, прикинув, что полдень уже миновал. Он почти не покривил бы душой, объявив этот глоток крепкого заслуженной передышкой посреди чертовски трудного дня, который мог надолго затянуться, прежде чем упадет занавес.
Кракен продолжал говорить:
— Сточные тоннели, вот что я сказал себе. Прежде я работал на Дрейка, вам это известно. Чем я занимался, не смею открыть, да сейчас и без разницы. После того последнего года, что я провел с бедным Себастьяном, побегушки у Дрейка казались сущей забавой. Мы пользовались стоками, вот что, для всяких деликатных дел — ну и дел этих немало было, уж такая работа…
Тут Кракен впервые заметил медный шар, выпавший из пальцев игрушечника, когда тот снова погрузился в сон, и лежавший теперь подле кресла Кибла.
— Пресвятая матерь божья, — пробормотал Кракен, бледнея. — Откуда взялась эта адская штуковина?
— Дрейк, — коротко ответил ему Годелл, набрасывая шаль на вещицу.
Кракен медленно помотал головой и, сделав основательный глоток бренди, на этот раз запил его водой.
— Если бы вы видели, что лорд Бингли сотворил с собою такой штукой там, на Уордор-стрит… — дрожа, Кракен прикрыл глаза, вероятно, тщетно стараясь выбросить из памяти сцену бесславной кончины лорда Бингли. Если верить часам, молчал он целых тридцать секунд.
— Так что же лорд Бингли? — переспросил Сент-Ив, в котором взыграло естественное для ученого любопытство.
Годелл повернулся к нему и, качая головой, приложил к губам палец, тем самым как бы намекая, что историю с лордом Бингли не стоит извлекать на свет: отдельные причуды человеческой натуры, будучи освещены, предстают куда черней прежнего.
Кракен не откликнулся на вопрос Сент-Ива и возобновил рассказ:
— Я спустился в канализацию на Стилтон-лейн и выбрался из люка чистый, как младенец, можно сказать. Вы сами видели, что стоки делают с обувкой. Тут мне и было видение… — умолкнув, Кракен вгляделся в спящего Кибла. — Дороти Кибл в полном порядке, хотя навряд ли она выбрала бы себе такой порядок. У Дороти жар или что-то навроде, и Дрейк никого к ней не пускает, кроме, понятно, доктора.