- Он не мог выскочить, потому что к моменту их отъезда я вернулся домой. Да, я вернулся в дом, и мне почудилось, что в нем кто-то есть. Спрятавшись за портьеру, я застыл в ожидании, потому как с одной рукой ничего другого мне не оставалось. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы не появилась Ирина. Громко стукнув калиткой и входной дверью, она протопала именно в эту комнату и остановилась у моей портьеры. Выглянув, я подал ей знак молчания и шепотом объяснил причину. Она испугалась до чертиков и кинулась в коридор за топориком. Я уже хотел бежать следом, но она, безумно хохоча, явилась сама. За шиворот она держала котенка, виновника таинственных звуков, исходивших из моей комнаты. Ну а после ее ухода у меня вновь возникло неприятное ощущение.
- Какое конкретно?
- То же самое, мне показалось, что в доме я не один. Я досконально проверил каждый уголок, но ничего не обнаружил. Оставалось подполье. Когда я его открыл, появились вы, причем неожиданно и тихо, со спины, как опытный вор.
- Да, я немного вас напугал, но к делу это не относится, эпизод со мной вы можете опустить, и так понятно, что в это время он вынужден был затаиться и дышать в тряпочку. А вот после моего ухода он, очевидно, решил предпринять какие-то активные действия.
- После вашего ухода я вышел в огород и расположился на лежаке неподалеку от него. Наверное, это опять помешало ему выбраться на свободу через сарай, и тогда он предпринимает рискованный ход. Перебравшись в подполье, он пытается уйти через коридор, и опять неудача. В дом вхожу я, причем открываю крышку подполья и, более того, нокаутирую его и запираю в каменном мешке. Парень в панике, его засекли. Он понимает, что в любой момент я смогу его опознать. И тогда он решается на крайнюю меру. Выбравшись через сарай, с лопатой наготове он неслышно пролазит в окно моей комнаты, подходит ко мне со спины и, улучив момент, убирает свидетеля, то бишь плющит мой затылок. Только непонятно, почему он ударил плашмя? Ребром было бы куда как эффективней.
- Это уже детали. Мне интересно другое: если он так свободно ориентировался в доме, о чем это говорит?
- Да все о том же: убил кто-то из своих, а мы вернулись к тому, с чего начинали. Получается сказка про белого бычка. Мы тупо топчемся на месте. И ничего не знаем о делах действительно творящихся.
- Ладно, Гончаров, отдыхайте, а после обеда я к вам еще зайду, может быть, что-то прояснится.
* * *
Часов до одиннадцати я проспал как убитый, а когда проснулся, бодрый и посвежевший, уже вовсю палило солнце, обещая очередной злой и знойный день. Первым моим позывом было пойти на пляж, но, потрогав свою разбитую рожу и распухшую руку, я сразу же отказался от этой привлекательной мысли.
Я умывался, когда во дворе появился страдающий Прокопчук в окружении охающей супруги и влиятельного сыночка. Несправедливо репрессированный пирожник был несчастен и злобен. Торжествующе посмотрев на меня, он гневно изрек:
- Правда восторжествовала, и вам не удастся засудить безвинного человека, не на того нарвались, а вот вы ответите по всей строгости закона. Володенька, перед тобой сообщник следователя Окуня, это с его помощью твоему отцу хотели пришить дело. Думаю, тебе нужно заняться им всерьез. Тот еще гусь, вполне возможно, что он был в сговоре с хозяйкой, а может быть, и лично, своими руками завалил Валеру. Смотри, какая у него уголовная рожа, для него человека угробить - что тебе чебурек скушать. Недаром хозяйка заорала, что это он убил. Чего лыбишься?
- Здравствуйте, Валентин Иванович, - вежливо ответил я, - со счастливым возвращеньицем. А это кто с вами? Я так понимаю, сынишка будет. Здравствуйте, Володя, с приездом. Папашины слова не принимайте буквально. То не он - обида в нем говорит. Проходите, будьте как дома, я теперь на правах хозяина. Располагайтесь, а мне, прошу прощения, идти нужно.
- Куда, если не секрет? - подозрительно спросило юное, высокомерное создание.
- А вы кто будете, если не секрет? - в тон ему осведомился я.
- Юрист, - помявшись, неопределенно ответил он.
- Я сражен! А где практикуете?
- Частная нотариальная контора.
- Мое почтение, я пошел, ведите себя хорошо и не шмонайте по чужим буфетам.
Скука курортного городка, помноженная на полуденный зной, действовала удручающе. Полуголые отдыхающие, высунув до асфальта языки, тупо тащились с пляжа. Протиснув сквозь штакетник черную пипку носа, на них равнодушно взирал изможденный волкодав. На территории дома отдыха стояло звенящее безмолвие. Измученные курортники расползлись по палатам, надеясь в их относительной прохладе обрести покой. И только четверо парней лениво тащили лист шифера на крышу беседки. Ими вяло руководил седой толстый директор. В одном из зодчих я признал Сергея Грачева. Он тоже заметил меня и, спустившись вниз, отвел в сторону. Огляделся по сторонам, откашлялся и нерешительно начал:
- Вы это, Константин Иванович, ну, в общем, позавчера мы здесь вам наговорили черт знает что...
- Не помню. А что вы мне говорили?
- Ну, про Шмару всякие глупости. Ирина плела о том, что киллера хотела бы нанять. Еще всякую чепуху. Это она просто от отчаяния... Мы бы на такое никогда не пошли. Просто так получилось... Совпадение... Говорят, язык мой - враг мой. Понимаете меня?
- Не совсем, говори конкретней, не жуй сопли, афганец.
- А куда уж конкретней? Позавчера мы вам весь вечер талдычили, что хотим его смерти, а на следующий день в десять часов его убивают тесаком в грудь. Тут любой скажет, что это наших рук дело.
- А чьих же? Посуди сам, кому его смерть была нужнее всех? Только вам! К тому же убийца хорошо знал расположение дома.
- Но теща тоже знала планировку дома и тоже хотела его смерти.
- Неужели ты думаешь, я поверю, чтобы хрупкая женщина насквозь проткнула его тушу? Нет, Сергей, там орудовал опытный мастер своего дела. Подобное ему приходилось совершать не раз. Ты, кажется, служил в Афганистане?
- Да, по контракту, но какое это имеет значение? На что вы намекаете?
- Я не намекаю, я просто спрашиваю. Почему это тебя так взволновало?
- Потому что вижу, куда вы гнете.
- Я никуда не гну, гнуть тебя будет товарищ майор. Я просто хотел спросить, откуда тебе известно, что Шмару убили в десять часов и именно тесаком? Насколько я понимаю, тебя еще не опрашивали.
- Господи, да об этом уже вся улица трещит. О том, что вас ударили ножом, я тоже знаю. Я к вам еще вчера хотел заглянуть, да только все некогда было.
- Да что ты говоришь, а мне казалось, что мы вчера встречались, что именно со мной ты вел легкий, непринужденный диалог из подполья. Сознавайся, шалун, это ты дроболызнул меня лопатой по головке?
- Вы ненормальный, похоже, что вас стукнули на совесть. Только запомните: ни вчера, ни сегодня я не отлучался с территории дома отдыха ни на секунду. И это могут подтвердить многочисленные свидетели. Весь день, до позднего вечера, я работал на крыше, у всех на виду. А после того, как стемнело, примерно с десяти часов до трех ночи я крутил дискотеку. Вас устраивает мое объяснение?
- Может быть, меня оно и устраивает, но есть еще следователь Окунь. Как будет настроен он? Мужик неглупый, веди себя с ним поосторожнее.
- Понятно, и как мне следует понимать ваше предупреждение?
- Понимай как хочешь. Мне еще нужно поговорить с Ириной, приведи ее.
- Это невозможно, час тому назад она уехала на вокзал.
- Еще лучше! - тихо, но внятно выматерился я. - Да откуда же такие дуры берутся, она что - совсем не соображает, что сейчас ей нельзя уезжать ни при каких обстоятельствах? Она и так на карандаше, а ее отъезд только усугубит дело.
- Но... Подождите, она никуда не собирается уезжать. Она поехала встречать моего брата. Уже скоро должны прибыть. Кстати, хорошо, что напомнили, нужно его как следует принять. Вы идите к вагончику, а я отпрошусь у шефа.