Как это нет выхода? Меня тут к веслу прикуют? Впрочем, меня это мало волновало.
- Добро пожаловать на борт, Рудольф, - прибавил капитан, снова улыбаясь. - Формальности уладите с Джоанной. И не переживайте так, на вас лица нет. Все будет хорошо. Пойдемте на палубу.
Он самолично распахнул передо мной дверь, и в солнечном столбе, падающем из светового люка, на секунду показался мне персонажем со старой черно-белой фотографии, как будто выцвел слегка. Мы поднялись на палубу, к ожидающей нас Джо.
- Джо, покажите Рудольфу корабль, - по-английски приказал капитан и снова скрылся в трюме.
- Пойдем-пойдем, - Джо снова потянула меня куда-то. - Видишь, а ты боялся...
Я медленно шел по палубе фрегата и думал, что на этом корабле все-таки найду то, чего искал всю сознательную жизнь. А потом тайком погладил теплый шершавый планширь и понял, что чувствовали рыцари, достигшие Святого Грааля.
Солнечный свет
Солнечный свет
Мир стал заманчивей и шире,
И вдруг - суда уплыли прочь.
Александр Блок
Вахты на «Гончей» оказались расписаны как-то странно. Мало того, что совсем не так, как я привык, так еще и совсем нелогично. Ну ладно, мне под начало отдали вахту бизани, и свои восемь часов, с восьми до двенадцати утром и вечером, я стоял исправно. Оставшиеся восемь часов светлого времени делили между собой другие два штурмана, а с полуночи до утреннего построения на мостике царил сам капитан. Когда я спросил, почему так, Джо даже как-то растерялась:
- Так получилось. Ну, пока нас трое было, так было всем удобнее. Давай подумаем, как по-другому сделать. Правда, ночные вахты нужно кэпу оставить, а то он по ночам не спит обычно.
Единственный раз, когда я видел капитана Кэссиди днем, он тоже не спал. Выходил он обычно к ужину, наливал себе вина - пока мы стояли в порту, пьянство на «Гончей» не запрещалось, а даже поощрялось. Вертел в руках бокал, улыбался, рассказывал бесконечные морские байки - по-моему, большую часть их он где-то прочитал или сам придумал, хоть и выдавал за свою биографию - ведь не сто же ему лет, в конце концов. К вечеру же подтягивались и матросы капитанской вахты, днем отсыпавшиеся.
В общем, мои первые дни на «Гончей», совпавшие с днями порта в Гамбурге, проходили весело. Вопреки смутным страхам, управляться с кораблем и парусами у меня получалось неплохо, хотя Эльба - река не самая простая, да и движение на ней во время фестиваля было сумасшедшее, ребята в вахте оказались просто отличные, а с офицерским составом я вообще подружился сразу и накрепко. С ними оказалось интересно в сто двадцать пятый раз изучать морской музей Гамбурга, весело кататься на велосипедах под проливным дождем, замечательно пить пиво по вечерам и уютно курить бесконечные сигареты.
По-моему, этот билет оказался счастливым.
Вечером моего четвертого дня на «Гончей» - мы все еще стояли в Гамбурге и уходить пока не собирались - я поднялся на ют посмотреть, как работают кранцы и швартовы. Только что пробили восемь склянок, началась моя вахта и, хотя на берегу никаких обязанностей у вахтенного офицера, считай, нет, проблем не хотелось.
На борту было тихо и безлюдно, зато на берегу, чуть-чуть поодаль, сияла огнями и гремела музыкой ярмарка. Туда-то скорее всего и сбежала команда в полном составе, и туда же, наверное, пойдем и мы через час-другой. Я присел на ют и вытащил сигарету.
- И что это ты тут делаешь, интересно? - на мостик поднялся Рамсес.
Наш старпом Рамсес Салах - личность более чем примечательная. Он копт, и если бы не европейская одежда, то казалось бы, что по кораблю ходит ожившая древнеегипетская статуя. А если прибавить к этому его склонность со вкусом и знанием дела порассуждать о Египте, да еще имя, пусть и обычное для коптов, впечатление получается не для слабых сердцем.
- Курить - марш на бак, и радуйся, что тебя кэп не заметил. Иди-иди, я тут все сделаю.
- Что "все"... - поинтересовался было я, но заметил и сам: по реке медленно продвигалась красивая деревянная шхуна, явно намеренная пришвартоваться к нам вторым бортом.
- Ты что, один ее швартовать будешь?
- Да.
- Вахта моя, между прочим, - попытался возразить я.
- Рудольф. - В голосе Рамсеса послышалась свинцовая тяжесть, - иди на бак, пожалуйста. Я потом все объясню.
- Ну ладно. - Я послушно пошел с юта, здорово обидевшись, само собой. Тоже мне, великая тайна - пару концов принять. Спускаясь с трапа, я краем глаза заметил, что положенных ходовых огней у шхуны нет, а вместо них горят голубые фонари, словно бы окутывающие бледным светом контуры судна. Наверное, так и выглядят огни святого Эльма. Красиво конечно, но что, МППСС уже отменили? Мало ли, что праздник...