— Без паники, — невозмутимо проговорил Аргус. — Они засекли нас сразу же, как только мы нырнули под полог. Похоже, территория прайда расширилась до самого города. Занятно.
— Чего тут занятного? У тебя под боком расплодилась целая стая самых хитроумных созданий, что только могла породить ваша планета, а ты и бровью не повел.
Аргуса мои слова позабавили, и он с нарочитой насмешливостью уточнил:
— А что, если и я ударюсь в панику, кому-то здесь станет легче?
— А я и не паникую. Просто… слегка удивлен.
— Хозяин, вы заметили? — со своего гофая негромко обратился Изма.
— Китхов? Конечно.
— Как поступим?
— Спускаемся дальше. Только неспеша, чтобы не спровоцировать. Не разделяемся. Держим друг друга в поле видимости.
— Слушаюсь. — Изма, конечно же, согласился, только вот никак не мог скрыть неуверенность, так и сквозившую в голосе. Аргус это заметил и потому терпеливо ждал, что тот еще скажет, хотя сам спуск не замедлил ни на секунду. Гофаи фыркали, с хрустом ломая мелкие ветки. — Хозяин, а что, если мы позволим Тени попробовать воздействовать на животных? Что, если это заставит их отступить?
Я сразу же насторожился:
— В каком это смысле «воздействовать»?
— Мастер Риши, вы — сосредоточие могучей силы, ее воплощенная мо…
Слушать одну и ту же сказку в сотый раз осточертело бы любому. А я никогда особым терпением не отличался и потому прервал мекта словами:
— Изма, без вот этого всего, пожалуйста. Переходите сразу к сути.
Перемахнув с одной ветки на другую под пристальным вниманием все большего количества светящихся в полутьме китхских глаз, мект любезно уступил:
— Извольте. Суть такова, что лейры с помощью Теней всегда могли воздействовать на всех без исключения живых существ, как разумных, так и не очень. Прежде, подобное невозможно было провернуть здесь из-за присутствия аборигенов-махди и их минна. Но махди вымерли и планета уже не так неприступна для Теней, как было прежде. Вы и сами это подтвердили. Так почему бы вам не попробовать использовать часть своей силы и заставить хищников отстать от нас?
Как ни взгляни, предложение казалось почти дельным. Заставить противников удерживать дистанцию или того лучше — вообще убраться восвояси, было чуть ли не излюбленным способом у склонным к ментальному манипулированию лейров уйти от драки. Смутить, зачаровать, затуманить, а позже использовать в собственных целях — это лишь часть того, на что они всегда были горазды. Я же подобными вещами никогда не увлекался, и даже более того — понятия не имел, как это делается. Меня никто не обучал лейровскому искусству управления Теням, а все, что делалось прежде, срабатывало лишь благодаря инстинктам и вовремя брошенным подсказкам шаманки. Старая огианка была моим единственным наставником, да и то учила лишь тому, что сама считала необходимым в тот или иной конкретный момент. И никогда речь у нас не заходила об управлении чужим сознанием. Что я мог здесь предпринять? Встать перед ними и прокричать, чтобы убирались подальше? Вряд ли сработало бы.
Тем временем кольцо из светящихся пар глаз стремительно сжималось, пока мы упорно продолжали начавший казаться бесконечным спуск.
— Риши, если собираешься что-то предпринять, то лучше не тяни, — раздавшийся над ухом голос Аргуса казался неожиданно взволнованным.
Я растерялся. Если даже бывший страж начал нервничать, то дело куда серьезней, чем представлялось. Прежде я вообще не думал, что его можно хоть чем-нибудь напугать, но, похоже, у каждого свои тайные фобии.
Я собирался ответить, что не представляю, как поступить и с чего вообще начать, как вдруг понял, что это, в сущности, никому не интересно. И, что еще важнее, — мне хотелось себя как-то проявить. Так что я молча закрыл глаза и попытался настроиться на окружающий мир со всей его бьющей ключом жизненной энергией.
Учитывая довольно рваный спуск, сделать это было непросто, но я упрямо старался не замечать ничего постороннего, на некоторое время вообще выбросив из головы все, что не было связано со стаей хищников, к коим мы так любезно заявились на обед. Поймать теневую нить, связывавшую между собой всю стаю, оказалось не так сложно, как я думал, но вот настроиться на нее — совсем другое дело. Я чувствовал их еще несформировавшиеся мысли, являвшиеся отражением основных инстинктов, придававших некое подобие смысла существованию. Их голод, их жажду убийства и их страх. Мы вторглись без спроса на их территорию, не давая никаких намеков на то, чего от нас ждать. Для них мы одновременно и угроза, и обед. Вопрос в том, какая из двух сил возьмет в этой ситуации верх?