– Вы подыскивали ассистента все это время? – выдыхаю я.
– Да, – кивает Лилит. – Сначала мне показалось, что ты, Скай, идеальная кандидатура, но…
– Но что?
– Честно говоря, ты слишком нерешительна, мне нужен кто-то понапористей и кто не боится радикальных перемен.
Сидящая рядом Алиша улыбается мне немного грустно, она поправляет локоны, и вдруг я замечаю, как ярко высветлены ее волосы у корней, – свежайшая покраска! Судя по темным волоскам у нее на руках и темно-карим глазам, эта девочка буквально на днях перекрасилась из брюнетки в радикальный, кричащий блонд.
– Я не подхожу, потому что не нарастила волосы? – озаряет меня.
Так и есть. Ответ не нужен, я читаю его в глазах Лилит. Она пожимает плечами, переводит удовлетворенный взгляд на Алишу и лениво откидывается на спинку стула. Не знаю, почему все это настолько меня потрясло. Даже если бы Лилит предложила именно мне бросить все и рвануть с ней в Америку – я бы вряд ли на это пошла. Моя работа, мой дом, расцветающие отношения с Терри, воспоминания детства, Хьюго и Кейт, мой жизненный уклад, мои победы и потери, мой разум и сердце – все было здесь, в Ирландии. На кой черт мне бросать все это и уезжать? Просто меня ослепил, сразил наповал тот факт, что мне в очередной раз нашли замену. Так уже бывало, причем не раз: находился кто-то, кто оказывался лучше меня и с удовольствием занимал мое место.
– Поздравляю, Алиша, – киваю я. Чего-чего, а выдержки и такта мне всегда было не занимать. – Если хотите чего-то покрепче, могу предложить отличный ирландский виски.
Когда Бог закрывает двери, он открывает окно. После нанесенной пощечины судьба может внезапно подарить улыбку. Джонни разрешил мне уйти домой пораньше – вот так удача! А как только я вышла из «Головы турка», мой телефон преподнес мне еще один сюрприз, после которого я минут пять потрясение стояла посреди улицы и туповато улыбалась прохожим. «Приезжай ко мне. Не звони, заходи без стука. Жду тебя. Терри». Дальше Терри напомнил свой адрес (как будто я могла его забыть!) и поставил в конце эсэмэски трогательные «ххх» и «ооо»[9]. Ох, неужели этот день настал?! У меня не побриты ноги, про зону бикини вообще молчу, белье такое, что его лучше бы никому не видеть. Успею ли смотаться домой и привести себя в аппетитный вид? Я набираю его, но Терри тут же сбрасывает. Ох, это даже заводит!
«Я не совсем готова, сколько времени мне дашь?» – пишу ему я.
«Приезжай прямо сейчас, не могу ждать».
ЧЕРТ! Я потрачу кучу времени, если поеду домой прихорашиваться.
Ладно, план «Б»!
Я забегаю в ближайший магазинчик и требую мыло и бритву. Потом возвращаюсь в «Голову турка», на десять минут запираюсь в кабинке туалета и наспех соскабливаю с себя пух.
Терри чокнутый, просто чокнутый – и мне это нравится!
По дороге я залетаю в магазин нижнего белья, покупаю красный кружевной комплект, бегу в примерочную и переодеваюсь в обновку быстрее, чем одеваются солдаты по сигналу тревоги.
Если сегодня вечером я не получу достойное вознаграждение за свои мучения, то мои яичники просто взорвутся. Ох, ведь он не на пиццу с пивом меня позвал, правда? Пожалуйста, только не пицца…
Пятнадцать минут езды по улицам Дублина впервые показались мне вечностью. Я с трудом помню, как вбежала в подъезд многоквартирного дома, взлетела по лестнице и приоткрыла дверь.
Откуда-то лилась мягкая грустная мелодия. Под эти меланхоличные звуки я не смогу заняться любовью; плакать и перебирать в памяти все свои личные драмы – вот что у меня получится. Ладно, с музыкой разделаюсь позже, как только глаза привыкнут к полумраку. Я сбрасываю туфли и с колотящимся сердцем иду в спальню – туда, где на прошлой неделе мы с Терри бросались попкорном и смотрели «Железного человека». Дверь, угол стены и…
Мое сердце останавливается.
Безмолвный ужас всаживает мне в живот кулак и сжимает все внутренности в тугой ком.
Связанный Терри лежит на полу. Рот залеплен скотчем, в глазах паника и отчаяние. В комнате царит хаос и витает легкий дым, как будто где-то плавится проводка. Я делаю шаг вперед и чувствую, что вступаю во что-то мокрое. Роняю взгляд: я стою в луже какой-то черно-красной жидкости.
– Терри, – выдыхаю я и бросаюсь к нему. – Кто это сделал, что произошло? Давай убираться отсюда.
Я опускаюсь перед ним на колени и, нервно оглядываясь, начинаю дергать стягивающие его веревки. Он беспомощен, испуган, потрясен, но, к счастью, связан не слишком крепко – мне без особого труда удается ослабить его путы. И тут…