Лара даже присела, потому что ноги ее больше не держали.
— Вообще-то коньяк, — не спеша наполняя сначала рюмку Лары, а потом Левы, наставительно заговорил Турецкий, — никто залпом не пьет. Надо рюмку сначала поднести к носу, ощутить аромат напитка, потом погреть его в руках, выслушать или произнести тост, чокнуться со всеми и сделать маленький глоток, ощутить на языке, как сказала Белла Ахмадулина «двух разных лоз войну», наполниться этой битвой, этим горячим пространством винограда, сок которого столько времени находился взаперти, в дубовых бочках, но вот он вырвался наружу, и божественным огнем прокладывает себе путь в твоем сознании…
Лара с восторгом слушала вдохновенные рассуждения шефа, Лева же снова схватил рюмку и, не выполнив ни одного из указаний Турецкого, опять залпом влил в себя коньяк, снова не мог вдохнуть, и Лара опять отпаивала его апельсиновым соком. А потом слезы на глазах и радостный сияющий блеск счастья на лице.
Турецкий умолк, потому что его тирады Скопину были ни к чему.
— У меня сегодня самый счастливый день в моей жизни! — торжественно объявил Лева.
— Ну это понятно, такое бывает не каждый день, — согласился Турецкий. — Он сделал почти гениальное открытие, — сказал шеф Ларе. — Способный, сукин сын!
— Да нет, — поморщился Лева. — При чем здесь это! Я совсем не о том! Я не могу молчать, я так счастлив, что должен обязательно напиться! Наливайте, Александр Борисович!
— Но что случилось, скажи, чтобы мы порадовались вместе.
— Я, наверное, женюсь… — тихо сказал Скопин.
Турецкий с нескрываемой грустью посмотрел на своего помощника.
— На ком? — воскликнула Лара.
— На Тане, жене академика Оболенского, — выложил Скопин.
— Это интересный поворот в сюжете нашего романа, — наполняя снова рюмки, проговорил Турецкий. — Я бы даже сказал нетривиальный.
— Я сам этого не ожидал! — сияя всем лицом, подтвердил Лева и снова залпом опрокинул рюмку коньяка.
31
Начальник службы безопасности ОНОКСбанка Гринев первым из своих поздравил шефа с новым назначением, усаживая его в машину, когда Санин вышел от Президента. Виталик попросил у Белова три дня, чтобы закончить все дела на прежней работе, сказав, что еще до решения этого вопроса он подал заявление об уходе. Премьер недоуменно изогнул брови.
— Мы окончательно разошлись со Станкевичем, и у меня теперь нет никаких обязательств перед ним. Поэтому ваши естественные сомнения относительно реализации программы деприватизации, где на первом месте стоят предприятия, принадлежащие ему, как говорится, лишены оснований. Я буду действовать, лишь учитывая выгоду государства, а не конкретных лиц, Владимир Алексеевич, — торжественно заявил Санин, когда они вместе вышли из кремлевского кабинета.
— А почему раньше не сказали? — усмехнулся Белов.
— Не хотел, чтоб вы подумали, будто я всеми силами хочу заполучить это место и ради него готов заложить старого товарища, — ответил Санин.
— Спасибо за откровенность и приятную информацию. Я думаю, мы сработаемся! — улыбнулся Белов.
— Не сомневаюсь, — просиял улыбкой Виталик.
Гринев поджидал шефа в машине с грустным лицом.
— А как же теперь банк? — спросил он.
— С банком покончено! — рубанул рукой воздух Санин. — Начинается новая жизнь. И для тебя тоже. С Беловым я договорился, он разрешил двух-трех человечков взять с собой. Ты первый в этом списке. Возьми еще кого-то из охраны, кого считаешь преданным и толковым парнем. Ну а третьим…
— Куколка? — расплылся Гринев.
— Надо подумать. На время всякое баловство придется прекратить. Сам понимаешь. Стоит жене взбелениться, пооткровенничать с журналистами — и завтра я, как Валентин Ковалев, наш славный министр юстиции, вылечу в три секунды из «Белого дома». А куколка закапризничала в последнее время. То ей не так, другое не этак… Придется попоститься, что делать.
— И болтает куколка много, — поддакнул Гринев. — Всем талдычит: вот мы с шефом… стоит мне пальчиком шевельнуть, как вы все отсюда вылетите… Такие фразочки отпускает, как королева Марго!
— А чего не докладываешь? — нахмурился Санин. — Я бы ей язычок подрезал!
— Я ей сам сделал замечание. Отозвал в сторону и выдал. Говорю: ты чего язык распустила?! Чего шефа позоришь?! Он что у тебя, помело, затычка во всех дырках?! Она побледнела, тут же просекла этот момент и просила вам не сообщать.
— Молодец! Правильно сделал! Ну а что с нашими химиками?
— Братан все проверил, никаких связей ни с одной из группировок вроде нет…