Заангажировал его на сегодняшний вечер Турецкий. Позвонил домой, приказав немедленно ехать к нему. А когда Денис примчался, то Питер уже попросил лететь стрелой в Шереметьево, выискивать в толпе эту парочку, сесть ей на хвост и проследить, куда они поедут. Хотя у Дениса на этот вечер были совсем другие планы. Он пригласил к себе старую боевую подружку Маринку, с которой они встречались уже третий год, а точнее, просто жили, и Маринка всерьез рассчитывала навсегда поселиться в однокомнатной квартирке Дениса на Первомайской. У нее были уже здесь свои тапочки, халат и даже пара трусиков и бюстгальтеров. Дядя, когда все это увидел, обреченно махнул рукой.
— Ну все, пиши пропало, — весело сказал он. — Если твоя подружка халат и тапочки принесла сюда, живым она тебя не отпустит.
Но Денису Маринка давно нравилась. Кудрявенькая, круглолицая, с блестящими черными глазами и постоянной улыбкой на полных губах, она обладала веселым, легким характером, не умела ссориться, дуться, а если и плакала, то стоило Денису показать ей язык, как она тотчас почти навзрыд хохотала. Природная отзывчивость и веселость избавляли ее от многих гнусных бабских черт — капризности, стервозности, жадности, завистливости. Вдобавок она была неболтлива и умела хранить тайны, что при профессии обоих Грязновых было чрезвычайно важно. И Денис спокойно мог приглашать великих сыщиков к себе, любой отдых которых при наличии выпивки и закуски не обходился без деловых обсуждений. Маринка же умела приготовить хорошую закусь из топора, не обращая внимания на мужские разговоры, а если и обращала, то ни с кем не делилась секретами, понимая, сколь опасно разглашать подобные вещи.
Грязнов-младший, как-то поругавшись с Маринкой, попробовал несколько раз затащить к себе на Первомайку других девочек, но те даже посуду после себя не мыли, а Маринка, приходя к нему, первым делом занималась уборкой, начинала готовить ужин, замачивала белье, все делала быстро, легко, успевая подставить свой упругий и лакомый задик во время готовки ужина, и Денис западал на нее с такой силой, что на следующий день долго не раздумывал над тем, чем занять себя вечером.
Звонок Турецкого застал их врасплох. Маринка заканчивала жарить котлеты, которые сама же сварганила из принесенного ею фарша, нашпиговав их чесноком и всякими специями, а Денис, приняв душ, уже расхаживал в махровом халате на голое тело и предвкушал сладкие любовные ласки, надеясь в объятиях темпераментной подружки забыться после вчерашнего удара по затылку. Он успел красочно ей поведать, как ему пришлось схлестнуться с пятью бандюгами, один из них скрытно подобрался к нему со спины и чем-то железным долбанул по голове. Не мог же Денис рассказать, что схлопотал этот удар просто так, из-за своей беспечности. Марина уже стала гладить его и целовать, тихо постанывая в его объятиях, но в эту секунду зазвонил телефон. Денис не хотел брать трубку, да и Маринка шептала: «Нас нет, не бери!», но какой-то сумасшедший сигнал из кодекса великого сыщика прорвался сквозь заслоны: мог звонить информатор, а «вовремя полученная информация — половина успеха» (Турецкий). А услышав голос учителя и то, что он хочет его немедленно видеть, Денис мигом забыл о нежной Марининой грудке и сказал, что выезжает. Марина от такой наглости несколько секунд не могла прийти в себя. Но Денис успокоил ее тем, что это всего на часок оттянет сладостный миг соединения, они прокатятся, возьмут по дороге шампанского и фруктов, коих не хватает на столе. Да и Турецкий без него дал опять слабину. Они уже видели с Маринкой его интервью, которое крутили по всем каналам, и звонок «важняка» означал одно: Александр Борисович решил подключить Дениса к расследованию убийства Шелиша.
— А ты что, этим тоже занимаешься? — ахнула Маринка. — У тебя ведь частное агентство?
— А куда Борисыч без меня денется? — усмехнулся Денис. — А потом, мы давно уже в связке работаем.
И они помчались. Маринка увидела, как Турецкий его встретил, обнял — пропуск выписывать было некому, чиновничий прокурорский народ исправно в шесть вечера разошелся по домам, и Александру Борисовичу пришлось спускаться вниз, чтобы провести мальчишку к себе. Заметив Марину, он весело махнул ей рукой, и она тоже радостно ответила.
— Мы что, тебя прямо с тела сняли? — нахмурившись, спросил Турецкий.