– Молодец, – горячо одобрил Валера. – Мы, русские земляне, завсегда постоять за себя можем и любому инопланетному агрессору в полный рост хрюндель начистим, ежели что... Вермута хочешь? – радушно предложил он.
Со стороны Валеры это предложение было высшим актом доброй воли и человечности, но Игорь широты поступка не оценил, не до того ему было.
– Спасибо, Валерик, но мне дверь ремонтировать надо.
– Угу, – не обиделся Валера. – Тогда я пошел. Ты, ежели чего, заходи – морду там инопланетянам набить или вина выпить... Не стесняйся! – И скрылся в квартире.
... Через час Игорь повесил дверь на место. У непрочных типовых дверей в общежитиях и «гостинках» есть одно неоспоримое достоинство: они быстро и легко ремонтируются. Хотя и не менее быстро ломаются.
Проверив, как открывается-закрывается починенная дверь, и положив инструменты на место, Игорь вернулся на кухню. Старательно не глядя на стол и лежащую на нем трубку, Игорь снял с этюдника сырой рисунок и убрал его с глаз подальше, спрятал в комнате, на шкафу – пусть там сохнет! Смотреть на фиолетовотравный пейзаж у Игоря настроения не было, сразу вспоминалась чешуйчатая морда, похожая на змеиную, и отвратительное ощущение незащищенности... Хорошо хоть кисть рядом оказалась! А вообще-то для таких визитеров неплохо было бы припасти меч или саблю. Или знатно наточенный топор, на худой случай. Об огнестрельном оружии Игорь тоже подумал, но что-то внутри него было против пистолетов-автоматов: шума много, а толку мало... уже пробовали.
Это непонятное знание уже начинало Игоря беспокоить – откуда оно? Откуда взялось умение растягивать секунды в моменты смертельной опасности, откуда он ведал о руне изгнания... Да-да, изгнания, теперь змей-оборотень и на сотню шагов не сможет приблизиться к дому Игоря – кстати, вот еще одно необъяснимое предчувствие! Предчувствие-уверенность.
И вся эта свистопляска началась сразу после рукопожатия умирающего незнакомца. Хм, а не передал ли он Игорю перед смертью нечто свое, личное – некое знание и опыт, совершенно чуждые окружающей Игоря реальности? Хотя, конечно, бред полный, но, говорят, умирающие ведьмы именно так передают свой колдовской талант любому, кто им под руку подвернется, иначе они помереть толком не смогут и будут мучиться между жизнью и смертью неведомо сколько.
Разумеется, Эрон на ведьму не походил. И на ведьмака – тоже. Игорь почувствовал необъяснимое отвращение при мысли о том, что Эрон – он же гражданин Кашин – мог быть умельцем в наведении порчи, сглаза, в черном колдовстве и прочих антинародных зловредностях. Отвращение настолько сильное, что Игорю на миг стало дурно: опять же это было не его, Игоря, чувство! Да по барабану ему сдались те ведьмы-колдуны, обязательные персонажи сказочных фильмов и фэнтезийных романов. Не бывает их в жизни, не бывает! Но то, что нынче обитало в нем, говорило противоположное: бывает. И еще как!
От всех этих мыслей у Игоря начала побаливать голова – его жизненный опыт и новые знания никак не желали состыковываться, слишком уж они были разными. Диаметрально противоположными.
Игорь подошел к окну, на дворе была ночь; мелкий дождик сыпал из черного неба на черные деревья, в размытой моросью дали тускло светились пятна окон соседних многоэтажек. Игорь глянул вниз, на лавочку, но увидеть, сидит ли там байкер-следопыт или убрался восвояси, не смог. Слишком темно было. Вряд ли, конечно, сидит, по такой-то погоде... Чудной тип! Может, тоже оборотень?
– Ладно, – устало сказал Игорь, – в общем, ну вас всех на фиг, господа, хрен вас знает кто такие! Пошел я спать, сил уже нету голову ломать, что оно да как, – и действительно пошел.
... Разбудил Игоря телефонный звонок.
Спросонья он протянул руку, взял трубку и сказал хрипло: «Алле, слушаю», а уж после этих слов проснулся окончательно: телефон-то к линии подключен не был! Но, однако, работал.
– Слушай, Гонец, у меня есть выгодное предложение, – просипела трубка простуженным голосом. – Значит, так: я гружу тебя жучиным хабаром, просто смешную цену предлагают, а ты дуешь в кошачий уезд и сдаешь его кошкоголовым за двойной против обычного номинал – у них сейчас пропало все, огневухи постарались. Можешь еще накинуть, по обстановке, лишнее себе возьмешь, а с выручки, как положено, десять процентов твои. Как, берешься?
– Кто это? – прокашлявшись, спросил Игорь.
– Да Мозель это, Мозель, – раздраженно сказали в трубке, – своих не узнаешь?
– Не знаю такого. – Игорь сел, опустив ноги на холодный пол. – Какой, к черту, гонец? Какой хабар, какие огневухи? Вы о чем, уважаемый?
– Дык, знамо дело, жучиный хабар, – растерялись на другом конце провода. – Из майских жуков по весне сок гнали... фениксы у кошкоголовых всех жуков пожрали, кошакам теперь балдеть не с чего... Эй! А ты кто такой? – с нарастающим подозрением спросили в трубке. – Эрон, это не ты, что ли?
– Нет, не он, – отрезал Игорь.
– А где же Эрон? – В трубке тяжело задышали. – Я ж на Гонца выходил, вот вышел...
– Убили Эрона. – Игорь зевнул. – Вчера и убили.
– Вон оно что-о, – с сожалением протянул сиплый голос. – А ты, значит, теперь за него... Новенький, да? Понятно, понятно. Ладно, я тебе в другой раз позвоню, когда вспомнишь и работать начнешь. Жаль, такая сделка пропадает... – В трубке стало тихо, ни гудков, ни шороха.
Игорь положил трубку на место, встал и проверил телефонный шнур. Шнур конечно же никуда воткнут не был, по-прежнему висел за столиком свернутый в жгут. Игорь, позевывая, сходил в туалет, вернулся, лег. Но спать не хотелось, перебили он напрочь; Игорь, чертыхаясь, опять встал, включил свет и посмотрел на будильник: было три ночи.
– Совсем озверели, – пожаловался Игорь не весть кому, – звонить в такую пору... – и только сейчас понял, что ни странный звонок, ни отключенный телефон его не удивили. Как будто так и надо было, как будто все происходило естественно, как и должно. И голова больше не болела.
– Чума на ваш хабар и фениксов с жуками, – без особой злости ругнулся Игорь. – Чего мне теперь делать, а? – Он подумал, накинул куртку и вышел на балкон подышать свежим воздухом, решив заодно глянуть, как оно там, не бродят ли внизу щитомордые оборотни, голодные вампиры да ведьмы-колдуны с ночными горшками, полными свежего приворотного зелья.