Стихия, которая есть и которой нет, которая есть в сферах бытия, но одновременно ее нет, самая сильная и самая слабая… Получается, дело в этом? Она не вмешивается в дела людей… потому что не считает нужным или просто не может? Она вспыхнула в небе, когда другие стихии вернули Радикс к жизни без ее помощи… Выходит, она — просто нечто вроде сигнальной лампочки? Пока мир жив, она светится? Индикатор, который ничего не регулирует?
Ладно. Как бы то ни было, это значило минус еще один шанс. Оставалась только Смерть.
Сферы бытия закрылись, а Кьярра не успела выяснить, где расположено «место силы» Смерти. Поэтому она отогнала моб к остаткам инсданского лагеря, чтобы никому не мешать, встала рядом и принялась читать мантру призыва Смерти.
Стихия не отзывалась. Раз, второй, третий… Кьярра зло усмехнулась. Хочешь поиграть, тварь? Нравится сутками слушать посвященные тебе завывания? А если так?
Она достала батарейку, сжала в кулаке и почти проорала мантру, влив столько магии, что хватило бы, наверное, на оживление всей гряды холмов.
Ничего не происходило. Кьярра скрипнула зубами. Нужно призвать Время, оно точно впустит ее в сферу бытия… Но стоило подумать о Времени, как Радикс исчез.
Она стояла прямо в центре знакомого храма. Дымчатые стены, блестящий, как паркет, черный пол… и Смерть. Кьярра не сразу ее узнала.
— Незачем было так кричать, — недовольно сказала стихия. — Это же Радикс. Я везде присутствую и все отлично слышу. Просто сферы бытия — не то место, где можно шататься кому попало.
Кьярра смотрела на нее с удивлением. Смерть избавилась от алого платья, хищного маникюра и высоких каблуков. Теперь на ней красовались потертые джинсы и затрапезная кофта, а волосы были небрежно собраны в хвост. Она стояла, прислонившись к стене и упираясь в нее согнутой ногой.
— Что с тобой? — вырвалось у Кьярры.
Смерть дернула плечом.
— Ты явилась обсуждать мой вид? Я, может, спала, когда тебя принесло. Зачем пришла?
— Узнать. Ты сожрала Триена Блэкберна?
Стихия ухмыльнулась и помедлила с ответом — не иначе, чтобы понервировать. Она все отлично видела и понимала. И, похоже, с самого начала знала, зачем Кьярра пришла и о чем будет просить.
— Сожрала? Как грубо… У вас в Центарии вообще очень потребительское отношение к жизни и смерти. Есть покойник — можно его оживить, а можно убить, когда станет не нужен, и это не будет считаться убийством. Вы воскрешаете людей десятками, а о душах не думаете. Откуда вы возвращаете душу и возвращаете ли?
Кьярра сдержалась, чтобы не закатить глаза к потолку. Еще одна философствующая стихия. То ли Радикс будил во всех подряд жажду философствовать, то ли это ей так не везло.
— Я никого не пожираю, — чуть обиженно продолжила Смерть. — Я просто отправляю души в свой чертог… тот, который люди поумнее называют загробным царством. Некоторых своих гостей я селю ближе к выходу, чем других. С ними интересно поговорить… Я похоронила Триена у себя, с остальными почетными гостями. Будешь требовать отдать?
Не меняя позы, она склонила голову набок и с любопытством посмотрела на Кьярру, явно предвкушая ответ.
— Буду. А ты можешь?
— Зачем он тебе? — поинтересовалась Смерть, точно не слыша вопроса.
Зачем… Она что, ожидала, что Кьярра вывалит перед ней весь букет переживаний? Самой бы в нем разобраться. Зачем ей бывший противник? Потому что нужно возвращать долги? Потому что просто жаль? Потому что он вдруг оказался ей нужен, а его отсутствие чувствовалось как бездонная и очень агрессивная пустота, от которой не избавиться?
Кьярра пожала плечами и ответила:
— Пригодится.
— Ха, — сказала Смерть. — Мне, может, тоже пригодится. Скучно станет, а словом переброситься и не с кем. Не могу я его отдать. Он если и оживет, погибнет сразу. Раньше нужно было думать, когда в ритуалах участвовал.
— А если договориться? Ты не замечаешь человека, которому положено умереть, а он тебе энергию…
— Энергии у меня теперь и так хоть отбавляй. Не могу. Я не выбираю, кого мне забрать. Я как механизм, если тебе так понятней. Механизм не выбирает, что ему делать. Он делает то, для чего его изготовили. И все.
Кьярра закусила губу. Она только теперь поняла, что рассчитывала на Смерть больше, чем на все остальное. Привыкла, что со стихией можно договариваться, торговаться, о чем-то просить… и не учла, что механизм ведут гораздо более непреклонные силы, чем подобие человеческих страстей, которое Смерть изображала, чтобы говорить с людьми на их языке. Проклятье. И что теперь, пытаться изобрести этот Аворов способ возвращать магию? С нуля? В одиночку? Даже у сумасшедшего ученого-фанатика это заняло бы годы, а Кьярра не была ученым, она была деятелем по натуре. Оставить все как есть и сдаться?