Пьер беззастенчиво воззрился на него. Он постоянно искал впечатляющий объект для фотосъемки, набивая глаз. Может, благодаря этому он станет бессмертным. И этот человек — было нечто трагичное в том, как он стоял на темной, совершенно безлюдной улице. Квинтэссенция грусти. Совершенно в духе Эдварда Хоппера.
Но в глазах человека было еще что-то. Какая-то пугающая, страстная напряженность.
Пьер был так зачарован, что прошло полминуты, прежде чем он увидел два пистолета с глушителями.
Одурманенный наркотиком, Пьер с трудом искал объяснений. Первое, что пришло в голову, была та девушка на лестнице. Это гневный соперник?
— Постойте! — Пьер умиротворяюще поднял Руки. — Она сказала, что у нее никого нет. Прошу Вас, месье, вы должны мне поверить. Или, может, ВЫ ее отец? Да, она молодая, но вполне…
Учитель дважды выстрелил ему в пах из «коль, та» двадцать второго калибра и один раз в горло сорок пятого.
— Ничего подобного, лягушатник, — произнес он, глядя, как этот никчемный гедонист валится на тротуар.
Он встал на колени возле упавшего, отбросил со лба волосы. Зубами снял колпачок с фломастера и начал писать.
Глава пятидесятая
Подойдя к дому, Учитель меньше всего ожидал здесь увидеть невысокую, привлекательную блондинку, бешено вскочившую со ступеней.
— Наконец-то я нашла тебя, сукин сын! — пронзительно выкрикнула она.
«Черт возьми!» — ужаснулся Учитель. Это была агент по рекламе из его прежней жизни — той, от которой он отказался два дня назад, начав осуществлять свою миссию.
— Уэнди, — успокаивающе сказал он. — Я собирался вернуться к тебе.
— Как любезно с твоей стороны! — вскипела она. — Учитывая, что я звонила тебе тридцать шесть треклятых раз. Никто не является на утреннее шоу «Сегодня»! Ты погубил себя! Более того, погубил меня!
Учитель нервно огляделся. Стоять здесь и пререкаться неразумно. Если еще не нашли убитого француза, то вот-вот найдут.
Но тут он понял, что она совершенно пьяна — глаза налиты кровью и от нее несет перегаром. План созрел мгновенно. Отлично.
— Уэнди, я могу не только объяснить, — сказал он с самой обаятельной улыбкой. — Я компенсирую тебе убытки в десятикратном размере. Я получил сообщение, от которого у тебя голова пойдет кругом.
— Компенсируешь? Разве ты восстановишь мой бизнес? Знаешь, как я трудилась, чтобы пригласить тебя? На этом уровне второго шанса не будет. Я разорена!
— Малышка, я говорю о Голливуде. Я только что общался с «Ночным ток-шоу», — солгал Учитель. — Ленно жаждет заполучить меня. Это все поправит, Уэнди, обещаю. Слушай, пошли со мной наверх. Я приготовлю завтрак. Тебе он понравился в прошлый раз, ведь правда? Как насчет свежих бельгийских вафель?
Уэнди отвернулась, стараясь оставаться разгневанной. Но это не удалось, и она невнятно заговорила в пьяной откровенности.
— Ты не знаешь, как я скучала по тебе. После той ночи, и ты потом не позвонил и…
Учитель прижал к ее губам палец. После нескольких секунд сопротивления она слегка прикусила его.
— Сегодня мы проведем время еще лучше, — пообещал он. — Если будешь вести себя хорошо — или следует сказать плохо? — Я даже подогрею сироп… — И улыбка убийцы стала еще шире.
Наконец она улыбнулась в ответ. Достала из сумочки косметичку, привела в порядок прическу и макияж и взяла его под руку.
Когда они вошли в квартиру, Учитель запер дверь.
— Что сначала? — спросил он. — Еда или сообщение?
— Конечно, сообщение. Ты не шутишь? — Она в возбуждении сбросила туфли на высоком каблуке. — Я жду с нетерпением!
— Оно здесь. Иди за мной.
Они вошли в соседнюю комнату, и взгляд ее упал на труп на кровати. Она сделала еще два шага, остановилась и, внезапно протрезвев, уставилась на покойника.
— О Господи, — произнесла она еле слышно. — Что это? Что происходит? Не понимаю…
Учитель, не колеблясь, выстрелил ей в затылок из «кольта» двадцать второго калибра. Потом затащил тело в чулан, бросил сверху туфли фирмы «Маноло Бланик» и закрыл дверь.
— Долго рассказывать, — сказал он, вытирая руки.
Когда он лег в постель, веки тут же отяжелели, дыхание замедлилось до обычного спокойного ритма.
«Кому нужно теплое молоко?» — подумал Учитель, мягко погружаясь в сон.
Глава пятьдесят первая
Потребовалась секунда, чтобы выделить звонок сотового из непрерывного кашля в больничной палате Беннеттов. Я нащупал телефон и заметил, что было лишь начало четвертого ночи. Несмотря на все надежды, спал я от силы десять минут.