Этот тип.
Я вышел в коридор, вынул рацию и произнес упавшим голосом:
— Я наверху. На втором этаже.
— Нашел его? — заорал Макгиннесс.
— Нет, — ответил я. — Не его.
Нашли мы связанную, полуодетую женщину на залитой кровью простыне. В открытую дверь ванной я видел женскую ступню над краем ванны. Еще одна молодая женщина, в сущности, девушка, со связанными электрическим шнуром руками и ногами, лежала в крови возле унитаза.
Покачивая головой, я осмотрел трупы. Девушки в ванной были двадцати с небольшим лет. Совершенно голые. Женщина в спальне была старше — возможно, их матерью, Эрикой Гладстон. Мой взгляд упал на валявшуюся в углу свадебную фотографию, стекло рамки треснуло. Я поднял ее и поднес к безжизненному лицу мертвой. Оно было изуродовано, и потребовалась минута, чтобы убедиться в сходстве.
У меня это в голове не укладывалось. Гладстон убил жену и двух дочерей. Свою плоть и кровь.
Комната наполнилась полицейскими. Я слышал за спиной восклицания изумления и ужаса И не мог двинуться с места, глядя на пропитанные кровью ковер и простыни.
Это было самое тяжкое злодеяние из всех, зверство, преступление против человечности. Господи, как мне хотелось взять этого безумного мерзавца. Лучше всего — в прицел «глока».
Глава пятьдесят седьмая
В половине двенадцатого Учитель остановился перед магазином электроники на углу Пятьдесят первой улицы и Седьмой авеню. Все телевизоры, которые он видел через большие витрины с толстым стеклом, были настроены на программу новостей компании «Фокс».
«Новые данные о маньяке-убийце» — шла надпись по верху экрана, а внизу «Прямая передача из Локаст-Вэлли, Лонг-Айленд».
«О, я знаю это место», — подумал он с улыбкой, глядя на толпившихся на газоне перед особняком полицейских.
Итак, очко в пользу фараонов. Они вышли-таки на его след. Он уже стал задаваться вопросом, смогут ли они это сделать.
Но в сущности, это не имело значения. Теперь придется быть немного осторожнее, но он все равно осуществит свои намерения. Фараоны играют в шашки, а он в шахматы на уровне гроссмейстера.
— Мама, мама! Смотри, смотри! — выкрикнул маленький мальчик-индус, прижавшись лицом к витрине напротив игровой приставки Х-Box-360. — Покемон, Пикачу, Сквирт!
Одетая в сари мать шлепнула его и, дернув за руку, повела по Пятьдесят первой улице.
Глядя им вслед, Учитель вспомнил тот давний день, когда приехал вместе с матерью забрать их последние пожитки из дрянного одноквартирного дома, в котором он рос. Его отец стоял в дверном проеме, пил из горлышка бутылки пиво и удерживал братишку Учителя, который с плачем рвался к маме.
— Нет, приятель, — говорил отец. — Теперь ты папин мальчик, помнишь? Останешься со мной. Это справедливо.
«Но ведь это не так?» — подумал Учитель.
Он удивленно покачал головой, вспомнив, как ехал в кабине грузовика. Сперва он беспокоился, как бы его не увидели соседи, потом понял, что они перестали быть его соседями. И обрадовался. Больше ему не придется делить комнату с глупым братишкой, он уезжает вместе с мамой, и у него будет своя комната. А братишка еще маленький, сообщил он.
Учитель шумно выдохнул.
«Нет, это не было справедливо», — подумал он, отгоняя давнее воспоминание. Но оно не исчезало. Зато скоро все будет правильно, как и должно быть.
Учитель посмотрел на свое отражение в стекле витрины. Этим утром он был чисто выбрит, облегающий блейзер от Армани, расстегнутая у горла белая шелковая рубашка и врезающиеся в пах джинсы от Дольче и Габбаны придавали ему шикарный, надменный вид. Том Форд, да и только.
Плевать на его фотографии с небритым лицом, где он похож на Унабомбера, на первых страницах «Дейли ньюс» и «Пост». Сейчас на него посматривают только сексуально озабоченные сорокалетние женщины и еще больше озабоченные геи.
Ничто не изменилось. Он будет иметь успех как Неуловимый.
Учитель достал «трео», перепроверил очередную цель, поправил пистолет за поясом сзади и шагнул в людской поток на тротуаре.
Этот человек давно должен получить заслуженное возмездие.
Учитель слегка ускорил шаг, держа путь в восточную сторону и затерявшись в толпе.
Глава пятьдесят восьмая
Через полчаса после нашего штурма передвижных телестанций на улице Лэттингтаун-Ридж-корт было больше, чем «рейнджроверов». Вдоль ограждения я насчитал по меньшей мере четверых репортеров, наводящих на дом свои портативные, напоминающие ракеты «земля — воздух» камеры. Впору вызывать авиационную поддержку. Мы находились в осаде.