Заинтересовал водителя снимок заместителя Юна. Последний, кстати, с усилием поднялся с четверенек на присядки и тряс головой, приходя в себя. Не ожидал, падлюка этакая, что карма его настигнет.
Водитель сорвал фотографию заместителя со стенда. Поднес к лимузину, из которого вышел импозантный мужчина с расчесанными по пробору волосами и жидкими усиками.
— Одну секундочку, господин Лиу, — водитель впопыхах достал телефон, дыхнул на камеру и, тщательно вытерев объектив, начал съемку.
Лицо господина Лиу перекосило от ярости, усы зашевелились и он бросил фотографию Юна на пол.
Смеряю взглядом помятую фотографию, на которой с трудом, но узнаю собственную физиономию. Наверное, прилизанный хотел меня уколоть побольнее. Его ухмыляющаяся рожа перекошена, ноздри раздуты, кулаки сжаты так, что костяшки белые. На переднем кармане пиджака значок коммунистической партии Китая.
Водитель носится за его спиной, как ужаленный, с еще одной фотографией, которую вытащил из салона. Бежит к пьедесталу со снимками лучших работников. Свято место пусто не бывает: взамен моей фотографии в специальную рамку бережно вставляется снимок прилизанного.
Кстати, пустых мест на доске почета не одно и не два, доска заметно прорежена. Видимо чистка давно набирала обороты.
Прилизанный гулко выдыхает, поправляет галстук и, удовлетворенно кивнув, садится обратно в лимузин.
Водитель послушно закрывает дверь и автомобиль трогается. Стекло задней двери ползет вниз и в проеме появляется симпатичная мордашка молодой китаянки. Она смотрит на меня с пренебрежительным любопытством, даже поворачивает голову, когда лимузин отъезжает, чтобы лучше меня рассмотреть.
Я выдавливаю из себя улыбку, подмигиваю, ощущая на губах привкус собственной крови. Девчонка вздрагивает, окно ползет вверх.
На проходной разъезжаются ворота, объект находится под охраной, но никто даже не спрашивает пропуска.
Я хоть и пьян, но жадно губкой впитываю такие мелочи, из них складывается впечатление о новом мире. Сейчас понятно одно — в Гонконге, куда я попал, идет полным ходом передел.
Понятия не имею кто сидел в лимузине… хотя имею — фотография принадлежит новому заместителю сорок третего участка, подписано Ку Лиу. Быстро однако нашли мне смену.
После знакомства с холодной лужей, удалось протрезветь. Поднимаюсь, делаю массаж головы, чтобы окончательно снять опьянение. Выгляжу скверно, весь в грязи и усталость буквально сжимает прессом, как будто я не спал двое суток подряд. В глазах песок, многие объекты размыты.
Приходится пожертвовать пиджаком. Тщательно вытираю им брюки и воротник рубашки. Грязь жидкая, вонючая, размазывается по ткани, но сменки все равно нет. Придется идти домой, благо в памяти всплывает нужный адрес. Другой вопрос, я понятия не имею, где находится мой дом. Спросить бы у местных…
Замечаю двух доходяг, в десятке метров от проходной. Они стоят в полупоклоне и трясутся, будто кленовые листья на ветру. Косятся на меня, мы видимо знакомы. Ну или внимание привлек мой неопрятный вид. Интересно, они были свидетелями случившегося беспредела?
Но парочка, стоило мне приблизиться, шарахается к проходной.
— Урод, — слышу как зло шепчет один из них.
— Будь ты проклят, буржуй, — подхватывает второй.
Но тоже шепотом, через губу, сказать в лицо им явно не хватает душку. Ладно… языком чесать — не мешки ворочать.
Снова оглядываюсь, покусывая губу и чувствуя, как на зубах скрипит земля. Втягиваю воздух нового мира, он точно такой, как и в моем мире. Я как будто оказался на другом континенте, но все же эта реальность совсем другая.
— Эй! А ну убирайся отсюда! — из проходной выскакивает старик вахтер, машет руками, отгоняя меня, будто нашкодившего кота. — Тебе что проблемы…
Он осекается, судя по всему узнал. Осекшись, говорит куда спокойнее:
— Вам правда лучше уйти, господин Юн, ничего личного, но мне не нужны проблемы.
Поднимаю большой палец, показывая, что услышал. И прихрамывая на левую ногу ухожу с проходной. Мне тоже проблемы не нужны, для начала надо понять как я докатился до такой жизни, а после предпринимать действия.
Замечаю в сотне метров от проходной небольшой продуктовый ларек. Пить хочется жутко, стенки гортани будто прилипли друг к другу. А из холодильника рядом с ларкем на меня смотрят бутылки прохладной минеральной воды.
Щупаю карманы, ищу деньги. Нахожу в одном кармане складную расческу, несколько мятных леденцов (сразу кидаю все в рот, мята хорошо помогает при похмелье) и сложенный носовой платок. В другом кармане обнаруживается карта для подземки. На руках часы, потертые, перепачканы в вонючей грязюке.