Шапка его кудрей на миг показалась ореолом избранности.
Эх, знал бы он, во что ввязывается...
- Так вы, получается, не читатели уже, а писатели? - с разоблачительным пылом воскликнул Пушкарский. - Будущие конкуренты? Обман, кругом обман!
И, словно опуская занавес высокой трагедии, Пушкарский торжественно и безнадёжно закрыл лицо руками.
- Ну, что вы, право! Не стоит так расстраиваться! - ведущий был профессионально непотопляем. - Будем радоваться тому, что обнаружилась приятная тенденция! Авторы начали читать друг друга! Так пусть эта тенденция ширится и крепнет!
Камера отъехала от трагического Пушкарского и взяла крупным планом лицо ведущего. Его всегда чуть ироничная улыбка перечёркивала все проблемы.
- И на этой оптимистической ноте позвольте завершить наше сегодняшнее ток-шоу! - объявил король эфира.
Он ещё что-то говорил, потом пошла реклама.
Я посмотрел на Жанночку. Она, уставившись в одну точку, в глубокой задумчивости ломала свои длинные пальцы с безукоризненным маникюром.
Мне захотелось поскорее уйти. Настроение для романтического вечера было утеряно.
А если честно, дело было даже не в этом. А в том, что ко мне вдруг пришли строчки. Их надо было поскорее записать. Пока не забылись.
- Ну, я пошёл, - осторожно сообщил я подружке. - Уже поздно.
- А зря... - сказала Жанночка и подняла на меня глаза, полные тоски по несбывшемуся.
Мне стало совестно. Я подумал, что сейчас она скажет: «А зря ты уходишь» и расплачется. И торопливо поцеловал её в в тугую щечку.
Но Жанночка сказала:
- А зря у меня в « Грёзах плохой девчонки» Клэр в седьмой главе уходит от Люка. Они должны были начать строить отношения ещё в четвёртой главе. А когда подружка Клэр, эта стервочка Пэрис, передаёт ей привет от бывшего...
Оооо, только не это! Только не разбор любовного романа, бессмысленный и беспощадный!
Я поспешно поцеловал Жанночку в другую щёчку и мигом скатился по лестнице. Может быть, она даже и не заметила моего ухода.
Я торопливо шагал по улице. Строчки уже распирали меня изнутри.
Нет, это были не абзацы брутального романа. Это были рифмы и образы.
Стыдно признаться, но я пишу стихи. Конечно, под ником. Никто не должен этого знать.
И всё же, какое счастье - вот так спешить к чистому вордовскому листу. Излить на него вдохновение.
А потом выложить готовое стихотворение на свою страничку. Где, я точно знаю, ждёт меня читатель.
Да, один-единственный. Зато бескорыстно любящий моё творчество. Какое уж есть.
Мой читатель.