Медленно, потихоньку, чтобы не подавить зевак, выехали мы из городка. Мимо семнадцати храмов, мимо заводов и фабрик, вдоль реки Сосны на дорогу, и уж там я перестал сдерживаться. Даванул педаль, пуская пар в цилиндры, и погнал вперед, притормаживая на ямках и, иногда, в особо крутых поворотах. Время от времени впереди повисало пыльное облако — верный признак того, что где-то рядом очередной конкурент. Я не сбрасывал скорость, но был наготове притормозить, если вдруг среди пыли покажется силуэт мобиля.
Паровик — штука тихая. И порою случалось так, что меня замечали только в тот момент, когда я пролетал мимо. Бывало и так, что почуявший неладное механик соперника оборачивался и, увидев нас, принимался что-то кричать своему гонщику. Тот пытался ускоряться, перекрывать дорогу, но все это работало лишь до ближайшего крутого поворота. Там уже я был вне конкуренции. Обходил ползущий с черепашьей скоростью мобиль на вираже и, утопив педаль пара в пол, уносился вперед.
Мы приехали в Ливны шестыми, а обогнали уже семерых, и впереди, где-то в паре километров, поднималось грязной шапкой очередное облако пыли. Вот во что вылились обед и групповое фото!
Я безжалостно давил педаль пара, иногда ласково и нежно касаясь педали тормоза. Мобиль, подскакивая и раскачиваясь на ухабах, несся вперед. Вдруг пыльное облако впереди сперва уменьшилось, а после и вовсе исчезло. Еще минут пять, и мы увидели на обочине мобиль «Скорости». Механик менял пробитое колесо, а Настя Боголюбова активно ему в этом помогала. А девчонка-то молодец! Есть в ней характер. Еще бы мозги на место встали — лучшей жены для гонщика не придумать.
Через полчаса мы въехали в Орел. Уже смеркалось, но нас ждали. Секрет я знаю: из Ливен отбили телеграмму. Правда, встречающие уже притомились, но едва послышалось громыхание нашего мобиля по брусчатке — встрепенулись, взбодрились, оркестр принялся играть встречный марш, а публика, мимо которой без спешки прокатывал мобиль, кричала и швыряла в воздух шляпы, картузы и кепки всевозможных фасонов. Думаю, дамы бы тоже кидали шляпки, но их головные уборы, к сожалению, были накрепко привязаны лентами под подбородком.
Едва мы остановились у палатки контроля, как сверкнула вспышка магния, на мгновение меня ослепив. И не успел я проморгаться, как знакомый голос уже совсем рядом произнес:
— Поздравляю, Владимир Антонович! Ваша популярность в Тамбове еще вчера взлетела до небес. А завтра с утренним номером «Ведомостей» вы и вовсе станете городской достопримечательностью.
— Федор Иванович! Вы откуда? Как вы сюда попали?
— Элементарно, Владимир Антонович: на поезде. Ради этих гонок был пущен специальный экспресс, перевозящий зрителей от одного этапа к другому. А поскольку поезду не нужно ремонтироваться и менять колеса, то я прибыл сюда раньше вас, да к тому же ничуть не устал. Кстати, могу поспособствовать с мобилем: я заранее снял в Орле дом, в нем есть крепкий сарай и пара свободных кроватей. Но взамен с вас интервью. Но не простое, а, как говорят англичане, эксклюзивное. Годится?
Клейст выпалил прежде, чем я открыл рот:
— Годится!
И буркнул в мою сторону:
— Хоть поспим нормально.
Я был с напарником полностью согласен: прошлую ночь спали вполглаза. И за мобиль опасались, и неудобно было. Так что сегодня, когда останавливались менять колеса — все равно пришлось пару раз — я даже не пытался помогать Клейсту, а просто откидывался в кресле и дремал. Следующий этап был короче, всего двести двадцать миль с хвостиком. Если не случится поломок, можно будет и выспаться. Но отдохнуть сегодня, конечно же, намного лучше.
Пока я устраивал дела, общался с клерком от местного клуба гонщиков, прибыл еще один мобиль. Я даже не удивился: товарищество «Скорость». Настя Боголюбова даже не вышла — почти что выползла из-за руля и, опираясь на руку подоспевшего механика, подошла к палатке контроля. Не хотелось мучать ее разговором, но и делать вид, что не узнаю или не замечаю, было чересчур невежливо.
— Добрый вечер, Анастасия Платоновна, — поздоровался я, постаравшись, чтобы голос мой звучал уважительно-вежливо.
Девушка оглянулась. Видимо, она, в силу крайней усталости, не глядела по сторонам и не замечала ни меня, ни Клейста, ни даже Игнатьева. Оглянулся и её механик. Увидел меня и тут же раздраженно отвернулся.
— Здравствуйте, Владимир Антонович, — ответила Боголюбова с некоторой задержкой. — Поздравляю вас с победой на этапе.
— Спасибо, Анастасия Платоновна. Вас тоже есть с чем поздравить. И, признаюсь, я восхищен вами, вашим упорством и вашим мастерством.