Их аэробус кружил над Леверрой на большой высоте - час, другой, третий. Город расстилался внизу: неупорядоченный, если сравнивать с манокарскими городами, но яркий и манящий. Блестели в лучах зимнего солнца шпили и ажурные металлические башни; округлые купола, отливающие перламутром, чередовались с угловатыми многогранниками, на плоских крышах которых виднелись не то механизмы, не то растения - Тина не могла разобрать. Понемногу небо заволокло мягкими плотными облаками, повалил снег.
- Все, время вышло! - объявил пилот. - Обед.
- Какой еще обед?! - злобно спросил инструктор по безопасности.
Они говорили на обще галактическом, и Тина, хоть и с некоторым трудом, понимала, о чем идет речь.
- У меня обед. И оплаченное время истекло.
- Мы еще заплатим. Сколько вы хотите?
- Я хочу есть, господа тоталитаристы!
Инструктор сунул руку в карман - скорее по привычке, чем с умыслом, но между кабиной и салоном тут же возникла туманная мерцающая перегородка. Инструктор на несколько шагов отступил и плюхнулся в кресло, его плечи поникли: теперь уже на компромисс рассчитывать не приходилось.
- Какая наглость! - вскочив со своего места, гневно выкрикнула воспитательница. - Это они тоталитаристы, а не мы! Манокар - единственная в Галактике нетоталитарная планета, на которой люди могут жить, следуя истинным ценностям! Это же все знают!
Аэробус пошел на снижение, опасный город приближался. Соседка Тины, невзрачная пугливая девушка с длинной косой, тихонько заплакала.
- Только держитесь друг за друга! - обморочным голосом посоветовала воспитательница. - Крепко держитесь, а то пропадем!
Приземлились на засыпанной снегом площади, окруженной высокими желтыми зданиями с тускло-золотыми гранеными колоннами. Это была площадь Остывшего Солнца - впрочем, ее название Тина узнала намного позже. Двери раскрылись, все высыпали наружу.
- Вы скоро вернетесь? - услыхала она вопрос инструктора, обращенный к пилоту. Вопрос был задан заискивающим тоном.
- Через часок-другой.
- У меня же девчонки замерзнут! Если вы разрешите нам подождать в аэробусе, мы хорошо заплатим.
- Погрейтесь вон там, в кафе, - на всех места хватит.
- Нам нельзя в кафе! - твердо заявил инструктор. - Ну давайте договоримся...
Было холодно. Соседка Тины мертвой хваткой вцепилась в ее локоть (очевидно, восприняла слова воспитательницы как руководство к действию). Тина с мрачной гримасой высвободила руку.
- Вы заломили, - вздохнул инструктор, - но я согласен!
Снег повалил гуще. Пилот сунул пачку денег в карман, и скользящая дверь аэробуса вновь отъехала в сторону. Все подались вперед, желая поскорей оказаться в теплом салоне, а Тина отступила назад.
Она шла быстро, почти бежала. Спохватившись, сорвала и отбросила в сторону ненужную теперь вуаль. Гонятся за ней или нет, невозможно было понять - и площадь с аэробусом, и улицу позади скрывала белая пелена.
Тина знала, что должна попросить политического убежища - причем как можно скорее, пока ее не схватили, - но не очень-то представляла себе, как это делается. Ни одного полицейского поблизости не было (или, может, она их не видела из-за метели). Мимо скользили автоматы, убиравшие снег, а прохожие исчезли (спустились в подземные туннели, которыми здесь пользуются во время ливней и снегопадов, - но об этом Тина тоже узнала гораздо позже). Завернув за угол, она врезалась во что-то мягкое и теплое, синевато-серое. "Извините", - произнес странный булькающий голос. Девушка отшатнулась. Похожее на небольшой холм существо двинулось дальше, от него валил пар. Негуманоид - она в первый раз увидала одного из них вблизи!
Через некоторое время снегопад прекратился. Леверру накрывал сверху облачный купол, и под ним сверкали яркие здания - синие, желтые, серебристые, красные. Многие их них стояли на массивных опорах-колоннах; Тина вошла под сень одной такой громадины: снега тут не было, зато между колоннами гулял ветер, пол покрывала блеклая истершаяся мозаика. Нужно найти вход - внутри наверняка есть люди, к которым можно обратиться с просьбой о помощи. Она замерзла и еле шевелила пальцами, но по-прежнему смотрела на город с восхищением. Леверра такая огромная! (Спустя два года Тина узнала, что Леверра вовсе не огромная - по меркам Ниара, конечно: небольшой городок рядом с космопортом, только и всего.) Услыхав позади шаги, она обернулась, приготовившись произнести заранее выученную фразу на ломаном общегалактическом: "Извините, я инопланетянка и нуждаюсь в политическом убежище. Пожалуйста, проводите меня в полицию!" - и увидала злых, раскрасневшихся от мороза манокарских агентов.
Драться Тина в то время не умела. Инструктор по безопасности наотмашь ударил ее по лицу и прорычал:
- Куда вуаль подевала, шлюха?
Девушка молчала, сжав зубы. Агенты почти бегом поволокли ее по улице. Впереди показалась группка людей - Тина приготовилась позвать на помощь, но тут в плечо вонзилась игла, и все подернулось туманом.
- ...Скажи спасибо, что в пуговице твоего платья был передатчик, говорила потом пожилая воспитательница, качая головой. - А то бы мы без тебя улетели! Мы всем вам приспособили такие передатчики, чтобы сберечь вас. Что же на тебя такое нашло, Тина? Ты же хорошо в школе училась!
Тина молчала. С того момента, как действие наркотика кончилось и она пришла в себя в крохотной одноместной каюте на "Эдлоосе", она не проронила ни слова. Нужно было не только выбросить вуаль, но еще и раздеться догола тогда бы ее не поймали! Ради свободы она готова была перешагнуть и через правила хорошего тона, и через стыд, но ей просто не пришло в голову насчет передатчика в пуговице.
- Значит, тебя зомбировали! - скорбно вздохнула воспитательница. - Ох, вот беда приключилась, как ты нас подвела! Если бы ты потерялась на этой тоталитарной планете, нас бы всех отдали под суд и приговорили к публичной порке - ты хоть понимаешь или нет? Молчишь, как неживая! Когда вернемся домой, тебя сначала накажут, а потом заберут в психиатрическую больницу и будут лечить, чтобы ты стала такая, как надо!