— Никогда!
Силора подняла палец.
— У тебя есть шанс остаться в живых, Далия, и снова служить в лорду-личу. Возможно, ты даже сможешь искупить себя в его глазах. Или даже в моих. Или ты выбираешь служение, или смерть. Ты так легко готова расстаться с жизнью?
Далия размышляла на протяжении нескольких мгновений. Конечно, Силора постарается сделать из её жизни ад, но, по крайней мере, у эльфийки появится шанс.
— Подойди, — позвала Силора. — Гляди. Там на юге идёт жаркое сражение. С незерильцами, не меньше. Тебе доставляет удовольствие убийство шадоваров, разве нет?
Далия почувствовала себя настолько заинтересованной, что задумалась, не использовала ли её соперница магию очарования. Но это беспокойство было мимолётным, так как эльфийка знала, что привлекло её. Было ли в мире что-нибудь, что Далия ненавидела больше незерильцев?
Она посмотрела на Силору, всё ещё не доверяя словам Тейской волшебницы.
— Моя дорогая, поверь, если бы я хотела твоей смерти, ты была бы уже мерва, — ответила Салм на подозрительный взгляд. — Я могла наполнить переулок смертельной магией или убийцами Ашмадай. — Она протянула эльфийке руку. — Наш путь ведёт на юг, к битве с незерильцами. Я буду считать тебя одним из своих лейтенантов. И пока ты будешь хорошо сражаться, я не стану тебя сильно беспокоить.
— Мне поверить Силоре Салм?
— Едва ли. Но я служу Сзассу Тэму, а он возлагает на тебя определённые надежды. Когда Зверь начнёт действовать и разразиться катаклизм, я пожну все почести за это. Твоя роль будет представлена как незначительная — агент, собиравший информацию, но в критический момент, проваливший задание. Однако ты ещё молода и сможешь искупить вину, убивая незерильских тварей.
Далия сложила посох в четырёхфутовую трость, затем подняла брошь и, посмотрев на неё несколько секунд, снова закрепила на блузе.
С другой стороны забора Баррабус Серый ловил каждое слово. Его взволновало то, что в ходе, несомненно, важной беседы были упомянуты дроу и дварф, каким-то образом связанные с этой элифийской воительницей Далией. Убийца добыл некоторые сведения за время своего пребывания в Лускане. Он даже побывал в нижнем городе и поговорил с духом Арклема Грита.
Пока Баррабус не мог сложить все части этой головоломки в единое целое, но понимал, что знает достаточно, чтобы удовлетворить любопытство этого негодяя Алегни.
Вскоре он уже был в пути и быстро двигался на юг верхом на призванном неутомимом кошмаре. Мчась к Невервинтеру, убийца с интересом наблюдал за полосой дыма, поднимающейся в ясное летнее небо далеко на юго-востоке.
Параллельно Баррабусу, но за много миль от него, Дриззт До'Урдэн тоже ехал на волшебном скакуне и смотрел на шлейф дыма. Он оставил Брунора позади в их последнем лагере, в небольшой деревне, где они выполняли некоторую работу в обмен на еду и жильё, в первый день появления дыма.
Андахар двигался стремительно, легко скача по поросшим леском холмам. Дриззт позволил колокольчикам петь, желая отвлечься на их перезвон.
Это было тяжёлое лето, полное разочарований для дроу и его друга дварфа. Постоянные разочарования от безрезультатных поисков изматывали Брунора. Дриззт понимал, что бывший король тоскует без буйного и грубого Пуэнта, хотя сам никогда этого не признает.
В сознании Дриззта тоже росло беспокойство, хотя он старался скрывать это от Брунора. Сколько ещё лет дроу сможет провести, рыская по пещерам, в поисках призрачных следов древнего королевства дварфов? Он любил Брунора, как и любого друга, которого когда-либо знал, но они оставались наедине на протяжении слишком долгого времени. И теперь товарищи решили пару дней побыть вдали друг от друга.
Дроу стало тяжелее ехать на Андахаре, и когда он, наконец, нашёл торговую дорогу, то решил не оставаться в стороне от неё, как того требовала осторожность, столь необходимая в эти тёмные времена в диких холмах Краг.
Он старался отогнать от себя эту мысль, но Дриззту До'Урдену ничто не доставило бы большего удовольствия, чем сражение с большой бандой разбойников. Слишком долго клинки оставались в ножнах, и слишком долго Тулмарил Искатель Сердец без дела висел за спиной.
Рейнджер ехал в сторону дыма, надеясь, что он является сигналом чего-то плохого, битвы, к которой он мог бы присоединиться.
Пока не останется ни одного врага, достойного сражения с ним…
Дроу двигался на юг, а не прямо к дыму. Дриззт достаточно хорошо знал эти земли, чтобы понять, что столп поднимается от Хотноу — одного из немногих холмов в Крагах достаточно высоких, чтобы их можно было называть горами. У него было две вершины — более низкая на севере, а та, что повыше располагалась юго-юго-восточней. Обе были каменистыми и лишены какой-либо растительности из-за давнего пожара, уничтожившему деревья и позволившему ветру и воде свободно разрушать почву.
Лучший подход к двухвершинной горе располагался на юго-востоке, Дриззт знал место, откуда сможет рассмотреть территорию, прежде чем направиться к дыму. Пройдя мимо горы, он двинулся дальше на юго-восток к следующему высокому холму, чтобы найти лучшую точку для обзора. Казалось, дым поднимался над более низким северным пиком.
Дриззт отпустил Андахара у основания крутого заросшего деревьями холма. Он кинул оценивающий взгляд на склон горы и стал подниматься, двигаясь от дерева к дереву. Вскоре дроу достиг вершины. Дриззт думал залезть на дерево, но увидел лучший вариант в скалистом отроге на западной стороне холма, располагавшегося непосредственно перед двухвершинной горой.
Рейнджер встал на уступе и прикрыл рукой глаза, чтобы лучше рассмотреть удалённый дымящийся пик, но не увидел ни перемещающихся армий, ни драконов, парящих в небе.
Может, это костёр в лагере варваров? Или великанская кузница?
Ни одно из этих объяснений не казалось реалистичным. Чтобы поддерживать столь крупное пламя так долго — дым был виден на протяжении нескольких дней — потребовался бы целый лес. Брунор конечно утверждал, что это кузница дварфов, огонь дварфов и древнее дварфийское королевство — но он всегда делал такие выводы по любому поводу.
Дриззт смотрел вдаль ещё очень долгое время, подобравшись к горе настолько близко, насколько это было возможно. Когда бриз на время развеял пелену дыма, дроу заметил что-то красное, просачивающееся сквозь камни.
А затем мир взорвался.
Баррабус и Херцго Алегни, стоявшие в Невервинтере на мосту, носящем имя тифлинга, тоже видели столп дыма, поднимающийся в ясное небо совсем недалеко от них.
— Лесной пожар? — предположил убийца. — Я не подходил достаточно близко, чтобы понять, в чём дело, да и люди в порту Лласт не знают ничего об этом, так же как и те, кто живёт здесь, в Невервинтере.
— Ты не думал, что следовало бы пойти и узнать, что происходит? — отругал его Алегни.
— Я решил, что информация о тэйцах и этой катастрофе, что они планируют, более срочная.
— А тебе не пришло в голову, что эти события могут быть связаны? Возможно, к северо-востоку отсюда затаился красный дракон, готовый напасть по приказу Силоры? — говоря это, командующий незерильцев подошёл к краю моста и, положив руки на перила, устремил сосредоточенный взгляд на север.
— А если бы я поехал туда и не сумел вовремя вернуться, ты бы вообще ничего не узнал о том, что должно произойти, — парировал Баррабус.
Алегни не оглянулся на него.
— Я предоставляю это тебе, — сказал тифлинг после короткой паузы. — Отправляйся туда и узнай всё, что сможешь. — Он оглянулся через плечо и увидел, что убийца хмурится. — Это не так далеко.
— Труднопроходимая местность, далеко от дороги.
— Ты говоришь так, будто я… — начал Алегни, но запнулся, увидев, что глаза Баррабуса расширились от удивления.
Тифлинг обернулся к дыму, в сторону невысокой горы — невысокой горы, которая словно поднялась в небо. Казалось, что твёрдые камни превратились во что-то более податливое, похожее на колоссальное облако пепла.