— Меня все с детства Никанорыч кличут, так что… — Он положил большие руки на стол, продолжил рассказ, прерванный появлением журналиста.
— Смотрю, а там за деревьями машина остановилась… где у меня груши…
Денис слушал историю Никанорыча, слегка косноязычно, но толково рассказывающего, как среди ночи он с двустволкой, заряженной патронами с крупной солью, вышел в сад, чтобы убедиться, что никто не посягает на урожай выращенных им яблок и груш, деньги от продажи которых составляли чуть ли не основную часть бюджета шахтера-пенсионера. Заметив остановившийся на границе его участка микроавтобус, шахтер-садовод пришел к простому выводу: городские приехали расхищать его собственность.
— Ну, я же не мог сразу палить! — сказал Никанорыч, обведя слушателей ищущим понимания взглядом. — Мало ли… Подполз на карачках поближе, благо в шахте полжизни раком простоял… И вижу, что-то тут не то… Человек восемь крепких мужиков… все в коже… шеи — во! А один по телефону как раз говорил…
Притаившись неподалеку от пришельцев, Никанорыч четко расслышал разговор незнакомца и понял, что надо бежать до Куприянова, поскольку другого «мента» в округе не проживало.
— Ага! — кивнул сам себе Никанорыч. — Он и говорит: «Да-да! Точно, журналист у мента на хате заночевал… с бабой…» А тот ему, видно, чего-то сказал, так этот опять: «Да понял, понял… через полчаса и начнем, вот от Слона братва подъедет…» А тот ему чего-то выговаривал, раз этот говорит: «Я за Явно глотки порву… да и Кеша мне как родной был…» А тот снова чего-то ему, а этот и толкует, дескать, все будет чисто, никаких свидетелей, а хату, дескать, сожжем к чертовой матери…
Денис быстро спросил:
— И когда это было?
— Да минут десять-пятнадцать тому, — ответил Никанорыч, — я сразу раком-раком и сюда… Дело-то, вижу, серьезное… Я же ваш приезд, извините, приметил…
— Я на всех вас беду накликал, — огорченно обводя взглядом присутствующих, развел руками Гребски.
— Держаться будем, — спокойно сказал Степан Игнатьевич, добавил ободряюще: — Пока Валерка тебя будил, я местным ребятам позвонил, но у них два калеки, да и те на каких-то происшествиях… А ОМОН в Киеве на тренировке…
— Весело, — констатировал Денис.
Степан Игнатьевич назидательно поводил пальцем в воздухе:
— Не имей сто рублей… В Фастове у меня друг, начальник горотдела, он пообещал послать человек пять-шесть. Раз пообещал — пришлет. Но они не раньше чем через час здесь будут.
— Уже легче, — приободрился Денис.
Никанорыч поднялся из-за стола, расправил сутулые плечи, изобразил отдание чести.
— Сержант Тимошенко к отпору врага готов! — Он похлопал по темно-матовому стволу ружья. — У меня не только солью заряженное имеется… И еще кое-что! Щас сбегаю… Начистим рожи бандитские… Достали уже, до самого не могу! — посмотрев на хозяина, попросил: — Степан Игнатьевич, может, подмогнешь? У меня там интересные штуки есть…
Куприянов согласно кивнул, направился за торопившимся к выходу Никанорычем, на пороге обернулся:
— Галину будите аккуратно… И, Валерка, геть в погреб, сам знаешь, где там и что… Все говорил, на что оно тебе?! Вот и пригодилось!
— Знаю, батя! — ответил Валерий. — Да и Денисов арсенал сгодится.
Денис пожалел, что в Черкассах не прихватил побольше оружия.
Когда он тихонько коснулся плеча Галины, она сразу открыла глаза, тревожно взглянула на него:
— Что-нибудь случилось? Я слышала, как вы разговаривали…
Денис, стараясь не пугать ее, но в то же время и не особенно обнадеживать, объяснил, что несколько бандитов находятся поблизости от дома и хотят рассчитаться с ним за смерть вора в законе Явно, которого он якобы убил.
Галина слушала, широко распахнув глаза и боясь вздохнуть.
— Они нас всех убьют? — прикрыв рот сложенными ладонями, тихо спросила она.
— Ну, это не так просто сделать, — с некоторой долей бравады в голосе сообщил Денис. — Все будет хорошо. Только тебе надо будет укрыться в надежном месте, чтобы под шальную пулю не попасть…
Оставив ее приводить себя в порядок, Денис вышел. Не увидев Валерия, заглянул на кухню, где неподалеку от двери зиял чернотой раскрытый лаз подпола. Тут же, на полу, лежали десятка два гранат, цинк с патронами, автомат с барабанным магазином, в котором Денис узнал не раз виденный в кинофильмах о партизанах знаменитый пистолет-пулемет Шпагина, а попросту ППШ.
— Помоги, Денис, — раздался из подпольных недр голос Валерия, — а то я с одной рукой долго тут возиться буду…
И из отверстия лаза появилось что-то завернутое в старое одеяло. Денис подхватил сверток, оказавшийся весьма увесистым, быстро распаковал, с удивлением воззрился на ручной пулемет.
— Господи, это-то откуда?!
— «Дягтерев»? — подал голос Валерий. — Да все оттуда… Лет десять уж у бати болтается… Держи!
Через секунду Денис держал в руках два автомата Калашникова и десяток рожков к ним…
— Кажется, все! — тихо охая сообщил Валерий, выбираясь по лестнице из подпола.
Распахнулась дверь, и на пороге появились Степан Игнатьевич и Никанорыч. У каждого в руках было по два больших бидона, в каких хозяйки обычно держат молоко. Но, судя по тому, как мужчины несли эти сосуды, из-под крышек которых торчали какие-то провода, внутри было не молоко.
Заметив непонимающие взгляды, Никанорыч смущенно объяснил:
— Мое изобретение… Я же на шахте работал, а у нас как: кто где работает, тот оттуда и тащит… Короче, в бидонах по две толовых шашки, засыпанные мелкими шурупами и гвоздями…
— А это бикфордов шнур? — уточнил Денис, показывая на проводки.
— Ага! — с довольным видом ответил Никанорыч.
Степан Игнатьевич остановил соседа:
— Хватит байки травить… — посмотрел на сына и Дениса. — Ребята, там братва, похоже, уже подтянулась… В любую минуту могут полезть… Я с пулеметом на чердак… Никанорыч берет свои бомбы и в сарай, там за поленницей хоронится… дайте ему «калаша» в дополнение к бердане… Вы двое сначала во дворе обоснуйтесь, а если тяжело будет, отходите и займите оборону в доме… стены толстые, пулей не пробьешь…
Он повернул голову на звук скрипнувшей двери, сказал, сурово нахмурив брови:
— А ты марш в погреб и чтобы не высовывалась! — Не слушая возражений Галины, повторил: — В подвал! Там свет есть… Держи… — Он взял со стола пистолет, подал ей. — Если кто в подвал без стука полезет — пали не раздумывая. Разберешься?
— Разберусь. — Галина беспомощно огляделась и стала спускаться в подпол. — Будьте осторожней!
— Все будет нормально! — подбодрил ее Денис.
Закрыв крышку подпола, Денис засунул за пояс джинсов еще два пистолета в дополнение к своему, уже опробованному, распихал по карманам обоймы, раздумчиво посмотрел на гранаты, сомневаясь, нужно ли ему упражняться в метании, и все-таки решился.
Рядом проделывал такие же манипуляции, орудуя одной рукой, морщившийся от боли Валерий. Встретив обеспокоенный взгляд Дениса, он промычал, держа зубами запасную обойму:
— Нормально… справимся.
До рассвета было еще несколько часов, но небо на востоке уже светлело. Выскользнув через сени во двор, обнесенный высоким добротным забором, Денис, следуя молчаливым указаниям Валерия, пристроил на траве рядом с толстым стволом дерева автоматы Калашникова. Сам же, держа наготове трофейный короткоствольный «спектр» и прижавшись спиной к дереву, осмотрелся.
В открытой двери сарая мелькнуло что-то, при ближайшем рассмотрении оказавшееся лицом Никанорыча, высунувшегося из своего укрытия для рекогносцировки. Разглядев Дениса и удобно устроившегося за углом дома Валерия, сосед помахал им рукой. Ответив ему коротким жестом, Денис прислушался. Возле ворот, в которые он въезжал всего несколько часов назад, раздавалась какая-то возня, а потом послышались приглушенные голоса. О чем шел разговор, разобрать было невозможно, однако стало понятным, что противник приступает к активным действиям.
Насколько Денис понял, с того места, где разместился Валерий, он имел возможность следить за происходящим почти во всем дворе. Денис мог наблюдать, а следовательно, пресечь действия противника в другой части двора. Устроившийся возле небольшого чердачного окна старший Куприянов обозревал, пусть и не с высоты птичьего полета, но все же с достаточной высоты происходящее за забором, и готов был предупредить всех в случае необходимости.