— Моя семья, — ледяным тоном перебила его женщина, — прибыла в Америку вместе с доном Хуаном де Оньяте.[15] Дон Алонсо Кабеса де Вака и его жена чуть не умерли от жажды, когда пересекали эту самую пустыню. В тысяча пятьсот девяносто восьмом году, что, вне всякого сомнения, намного раньше, чем ваши пропыленные предки-фермеры достигли Бутхила. И я глубоко тронута тем, что у вас в детстве были друзья-мексиканцы.
Она отвернулась и снова занялась чашками Петри, впечатывая их номера в компьютер «Пауэрбук».
«Господи, — подумал Карсон, — Сингер не шутил, когда сказал, что здесь все находятся в состоянии стресса».
— Мисс де Вака, — сказал он, — надеюсь, вы понимаете, что я всего лишь пытался вести себя доброжелательно.
Ученый подождал ответа, но ассистентка продолжала сортировать посуду и печатать.
— Это не имеет никакого значения, но я родом не из семьи переселенцев. Моим предком был Кит Карсон, а прадед получил участок земли, на котором построил ранчо, где я вырос. Карсоны живут в Нью-Мексико почти двести лет.
— Полковник Кристофер Карсон? Ну и ну! — сказала она, не поднимая головы. — В колледже я писала о нем работу. Скажите, вы потомок его жены-испанки или индианки?
Карсон промолчал.
— Наверняка от той или от другой, — продолжала она. — Потому что, на мой взгляд, вы совершенно не похожи на англоамериканца.
Она сложила чашки Петри и убрала их на стальную полку в стене.
— Я не определяю себя в соответствии со своим расовым происхождением, мисс де Вака, — сказал Карсон, стараясь, чтобы его голос звучал ровно.
— Кабеса де Вака, а не де Вака, — ответила она, занявшись сортировкой другой стопки чашек Петри.
Карсон сердито нажал на кнопку интеркома.
— Мне плевать, Кабеса вы или Ковальски. Я не собираюсь спускать грубость ни вам, ни грузовику на ногах по имени Розалинда, ни, вообще говоря, кому-либо еще.
На мгновение повисла тишина, а затем женщина рассмеялась.
— Карсон, посмотрите: тут две кнопки. Одна предназначена для личных переговоров по локальному каналу, а другая — для общей передачи. Постарайтесь больше их не путать, иначе все в гриппозном отсеке слышат то, что вы говорите.
В интеркоме послышалось шипение.
— Карсон? — раздался голос Брендон-Смит. — Хочу, чтобы ты знал, что я все слышала, кривоногий придурок.
Ассистентка фыркнула.
— Мисс Кабеса де Вака, — сказал Карсон, сражаясь с кнопками интеркома, — я хочу делать свою работу. Вы меня поняли? Меня не интересуют мелкие склоки, и я не намерен разбираться в ваших проблемах с самоидентификацией. Так что вспомните, что вы мой ассистент, и покажите, как я могу получить доступ к записям доктора Барта.
После его слов в лаборатории повисло холодное молчание.
— Отлично, — наконец проговорила де Вака и показала на серый ноутбук, стоящий за небольшой ширмой у входного люка. — Этот компьютер принадлежал Барту. Теперь он ваш. Если вы хотите просмотреть его файлы, сетевые переключатели находятся в гнезде около вашего левого локтя. Вам известны условия хранения данных?
— Вы имеете в виду директиву насчет записей на бумаге? В Нью-Джерси сотрудники «Джин-Дайн» были обязаны хранить всю информацию только в компьютерах компании.
— Здесь правила жестче, — сказала де Вака. — Никаких копий. Никаких ручек, карандашей и бумаги. Все результаты тестов, все лабораторные исследования, все, что вы делаете и о чем думаете, должно быть внесено в ваш «Пауэрбук» и отправлено на главный компьютер по крайней мере один раз в день. Записка, оставленная на столе, будет поводом для немедленного увольнения.
— И зачем все это?
Де Вака пожала плечами внутри своего защитного костюма.
— Скоупсу нравится просматривать наши записи, чтобы знать, чем мы занимаемся, и вносить свои предложения. Он сидит в Бостоне и ночи напролет блуждает по киберпространству, сует нос во все, всех проверяет. Такое впечатление, что он вообще не спит.
Карсон уловил нотку неуважения в ее голосе. Он включил ноутбук и подсоединил сетевой кабель к устройству на стене, затем позволил де Вака показать ему, где Барт хранил свои данные. Он напечатал несколько коротких команд, злясь на свои неуклюжие пальцы в толстых перчатках, и стал ждать, пока файлы скопируются на жесткий диск ноутбука. Затем он загрузил записи своего предшественника в процессор компьютера.
«18 февраля. Первый день в лаборатории. Доктор Сингер рассказал про неокровь мне и другому новичку, Р. Брендон-Смит. Вечер провел в библиотеке, изучал прецеденты инкапсуляции свободного гемоглобина. С моей точки зрения, проблема…»