Хезер вздрогнула при последнем слове. Не так, как если бы она не видела доказательств его доминирования в течение дня. Он чертовски самоуверенный и властный, во всем. Но слышать, как он это говорит, совсем другое дело.
Исайя прижал голову к ее коленам и медленно вдохнул.
Девушка сжала бедра вместе, хотя это не остановит ее возбуждение.
— Не уверен, какой была моя любимая еда до сегодняшнего дня, но теперь это — ты, — мужчина развернулся и направился обратно к микроволновой печи, как будто случится беда, если он немедленно не вытащит еду.
В тот момент, когда Исайя открыл маленькую дверку, Хезер учуяла что-то вкусное, что помогло ей отвлечься от секса и направить голод на еду. На самом деле, ее желудок выбрал этот момент, чтобы забурчать.
— Ты умеешь готовить? — Девушка направила разговор в более безопасное русло, чем ее растущее возбуждение.
— Могу. Иногда. Но моя мама приготовила это рагу сегодня утром. Сестра принесла его, — он кивнул в сторону стола и зашевелился. — Печенье тоже. Печенье моей мамы растает у тебя во рту.
У Хезер потекли слюнки.
— Возможно, мне стоит одеться, чтобы мы могли поесть, — единственное, что на ней было — это резинка для волос на запястье, и она сняла ее, чтобы собрать волосы.
Исайя улыбнулся.
— Одежда не является обязательным требованием для обеда. По крайней мере, не тогда, пока мы одни.
Такое чувство, что они вдвоем играли в игру разума. Один из них забегал вперед на несколько шагов, а затем отступал, а потом другой забегал вперед. Она наблюдала, как Исайя поставил тушеное мясо и печенье на стол, а затем схватила две бутылки с водой.
Чувствуя себя неловко, Хезер скрестила руки на груди, наблюдая за ним. Не говоря ни слова, он направился к дивану в гостиной позади нее и вернулся через мгновение с покрывалом, которое он накинул на ее плечи.
Мужчина ссадил ее.
— Лучше?
— Спасибо тебе, — девушка не привыкла быть так откровенно голой с кем-то. Не то, чтобы у нее были какие-то проблемы с телом, но ей было неудобно, и мысль о том, чтобы сесть за стол с обнаженной грудью, нервировала ее. Видимо, он уловил это настроение.
Исайя вытащил стул для нее, и она села, завязывая спереди покрывало, как тогу.
— Ты слышишь мои мысли.
— Некоторые из них, — согласился он, сев в конце стола, и стал раскладывать тушеное мясо в миски.
Пахло замечательно и выглядело еще лучше.
— Не хочу вмешиваться. Я пытаюсь не лезть тебе в голову, но ты пока не можешь меня блокировать.
— Я даже не способна понять, как ты улавливаешь мои мысли, Исайя. Это странно. Я не слышу твоего голоса.
Мужчина схватил ее руку и сжал ее.
— Но будешь. Ты обернулась всего несколько часов назад. Требуется время, чтобы полностью привыкнуть, — он указал на еду. — Ешь. Потом мы еще поговорим.
От первого укуса у нее во рту стало больше слюны, и Хезер съела вдвое больше, чем обычно ела на ужин. Опять же, за последние два дня она мало ела, поэтому была голодна. И очевидно обращение потребовало массу энергии. Девушка содрогнулась при одной мысли об этом. Это действительно произошло? Если она выкинет, не будет думать об этом, может, это исчезнет.
— Расскажи о своей жизни. Чем занимаешься? Где работаешь? У тебя есть братья и сестры, кроме Вайета и Джослин?
Исайя вытер лицо салфеткой, долго пил воду, а затем откинулся на спинку стула.
— Моя большая семья живет здесь уже более ста лет. Некоторые из нас жили к югу отсюда, к югу от Монтаны до недавнего времени.
— Ты жил в США? — Хезер была потрясена, услышав эту деталь.
Он кивнул головой.
— Мои родители жили некоторое время. Я был маленьким, когда они переехали в Альберту. Но мы все равно ездили в Монтану время от времени.
— Почему твоя семья переехала на север?
— Отчасти потому, что популяция медведей в США значительно сокращается. Гризли настолько подвержены опасности в Монтане, что для оборотней больше не безопасно жить в этом районе.
— Я читала, что в Альберте меньше тысячи медведей гризли.
— Правда, и гораздо меньше в Национальном парке Банф. Мы стараемся избегать обнаружения даже на юге. В конце концов, мы вынуждены переезжать дальше на север. Однако сейчас, когда правительство запретило охоту на медведей гризли в этой местности, популяция растет. В их число не входят мои люди. Статистика настоящих медведей, а не оборотней.
— А вы не беспокоитесь о браконьерах? — Девушка вздрогнула. Идея расстрела и быть повешенной, как трофей в чужом доме, заставила ее кровь застыть.
Исайя покачал головой.
— Да. Мы осторожны, особенно в те месяцы, когда охота на медведей легальна. Мы не хотим, чтобы нас приняли за другой вид.
Она оглядела его хижину, нужно избавиться от страха перед охотниками и сменить тему разговора.
— Где ты работаешь?
— У нас есть мини-пивоварня в городе. Моя семья основала ее тридцать лет назад. Мы открыли ее за год, до того, как тоже сделали Тарбены. Они не сделали ничего, чтобы ослабить соперничество.
— Ты упомянул вражду. Что все это значит?
Мужчина наклонился вперед, положив локти на стол.
— Она насчитывает более века. И честно говоря, думаю, что это абсурдно.
— Что? Вы не разговариваете друг с другом? Вы все живете здесь, рядом друг с другом, и ни у кого нет никаких отношений? — Напряженно. Грустно. И иррационально.
Исайя пожал плечами.
— Я этого не говорил, — ироничная улыбка подняла его губы. — У нас есть отношения, особенно среди моего поколения и тех, кто моложе. Они просто подпольные.
Во взгляде девушки оказалось удивление.
— Звучит, как «Ромео и Джульетта».
Он усмехнулся.
— Пока никто никого не отравил и не покончил с собой, насколько мне известно, но это может произойти.
— Ты? У тебя была девушка из семьи Тарбен, я имею в виду?
Мужчина отрицательно покачал головой.
— Нет. Но мой лучший друг — Тарбен. Надеюсь, ты скоро с ним встретишься. Его зовут Остин. И ты должна сохранить этот секрет. Я не шучу, когда говорю, что это личное. Никто о нас ничего не знает. Мы очень осторожны, особенно с тех пор, как его брат Антуан стал грязноротым ублюдком.
— Черт. Это ужасно. Извини, — Хезер изучила его выражение лица. Невообразимо, что у него тайная дружба в течение многих лет, все из-за какой-то глупой семейной вражды. — С чего начались все эти стычки?
— Вода, — он вздохнул. — А именно, кому принадлежали права, на родники, реки и озера в этом районе. Ситуация обострилась, когда ледник Атабаска начал таять. Теперь мы страдаем от засухи, которая будет только ухудшаться, пока не возникнет острая нехватка воды в районе, где когда-то была в изобилии. Поскольку обе семьи имеют пивоварни, боюсь, что напряженность будет расти. И совсем не помогает то, что один из них вчера напал на человека, — Исайя взял ее руку и потер тыльную сторону большим пальцем.