– К Фло зайдешь? – будто вскользь поинтересовался отец, не отрывая взгляда от тарелки.
– Не сегодня. Хочу отдохнуть с дороги и лечь пораньше. Завтра на рассвете выезжаю на место.
– Ясно. Тебе ведь нужен будет транспорт? Я собираюсь на фермы, навестить пару пациентов… ты не знаешь… Могу завернуть к Джонси или к Пекону…
Патрисия покачала головой: прожив большую часть жизни в Расселе, отец так и не научился разбираться ни в лошадях, ни в шерсти, ни в вине. Хотя в шерсти и в вине за годы ее отсутствия – может быть. А в лошадях – точно нет. Таскающая его двуколку квелая кобылка тому подтверждение.
– Я уже договорилась с твоим приблудой, – сказала Пэт. – Он съездит к Пекону и подберет лошадей.
– Договорилась с Тэйтом? – Отец удивленно поднял голову. – Ну… правильно сделала… – Задумался ненадолго и кивнул своим мыслям. – Правильно.
Бекка заинтересованно прислушалась, когда в разговоре проскочило имя «славного» парня, но, перехватив взгляд матери, погасила любопытство в глазах и вышла из-за стола.
– Что ты ей рассказывала? – спросил отец, оставшись с Пэт наедине.
– Все. Почти.
Не так важно что, куда важнее – как. Но обсуждать это не стали.
После обеда отец сам убрал и вымыл посуду, а затем отправился к пациентам. Едва он ушел, носильщик с портальной станции доставил багаж. Пэт собиралась подобрать что-нибудь на завтра, даже открыла чемодан, но вдруг решила перемерить старые вещи. До последнего сомневалась, что втиснется в них, она ведь уже не та шестнадцатилетняя девчонка, но первые же два платья оказались впору, а клетчатая рубашка и штаны из плотной ткани, подшитые кожей, лучше всего подходили для поездки в горы.
Задумчиво разглядывая себя в зеркало – «Самое большое зеркало в Расселе, и оно твое!» – гордо заявил отец, вручая подарок, – Пэт отметила, что штаны лишь немного плотнее обтягивают бедра, а рубашка все так же свободна в груди. Вынула шпильки, разворошив аккуратную прическу, и собрала волосы на затылке в конский хвост.
Не так сильно она и отличается от той девчонки, как выяснилось.
– С возвращением, Пэтси, – сказала отражению.
То невесело усмехнулось в ответ.
Уже на полдороге к ферме Пекона Тэйт спохватился, что нужно было напомнить миссис Данкан о деньгах. Не думала же она, что старик даст лошадей бесплатно? Хотя Тэйту, конечно, даст. Не то чтобы совсем даром, но с оплатой подождет сколько нужно. Только вряд ли госпожа профессор об этом знала. Сказать, что заплатил из своего кармана? Или – что авторитет дока помог? Тэйт оставил решение этого вопроса до утра.
– Узнала дом? – склонился он к уху Нелли, ускорившей шаг, когда впереди показались загоны и крыши конюшен. – Умная девочка. Подберем тебе компанию на завтра?
Лошадка согласно заржала.
Жаль, с людьми не всегда и не все так же просто.
Впрочем, с Джимом Пеконом проблем не возникло.
– Джил найди, – сказал тот, – она поможет, а мне недосуг сейчас.
После обеда старик любил вздремнуть, сбросив дела на дочь, хотя и в любое другое время суток не упускал такой возможности. Джиму было уже за семьдесят, лишняя сотня фунтов прочно удерживала обрюзгшее тело в плетеном кресле на террасе, сосудистые звездочки на мясистом носу и желтые склеры выдавали проблемы с печенью… А Джил всего восемнадцать – поздний, любимый, но не балованный ребенок, – ей нужно вникать в работу фермы, чтобы дело отца не пошло прахом после его смерти. Наверное, миссис Данкан удивилась бы, узнав, что Пекон пересмотрел свое мнение о женщинах. Во всяком случае, касательно собственной дочери предрассудков он не имел.
Кроме разве что одного.
– Хоть бы за амбар спрятались, – пожурил Тэйт обнимающуюся у загона парочку.
– Да мы ж ничего… – Малыш Бобби, вот уж удачное прозвище для здоровяка, на голову переросшего далеко не низкорослого Тэйта, неуклюже отступил от хозяйской дочки.
– От дома не видно, – со смешком отмахнулась Джил.
Тэйту нравилась ее большеротая улыбка от уха до уха, курносый нос и яркие пятна веснушек, рассыпанные по всему лицу и тонкой длинной шее. Нравились смешинки в карих глазах и вьющиеся рыжие волосы, которые Джил никогда не могла собрать так, чтобы они не торчали во все стороны. И сама Джил ему нравилась. И Бобби тоже: нравилось, как он смотрел на девушку, рядом с ним кажущуюся особенно худенькой и хрупкой, как он обнимает ее осторожно, точно боится сломать, и как улыбается в ответ на ее улыбку, показывая крупные и ровные, словно у породистого жеребца, зубы. Но Тэйт совершенно точно знал, что все это совсем не понравится старику Пекону. Ни улыбки, ни объятия, ни то, что, как подозревал Тэйт, Бобби уже известно, только ли на шее у Джил веснушки или ниже белого воротничка платья они тоже есть. Джил ведь будущая хозяйка, а Бобби – батрак, живущий в халупке на окраине Фонси с теткой и оравой ее детей разного возраста и, как поговаривают, от разных отцов.