Двинулись воины, началось сражение. А стрелок ударил еще тонким концом золотой палки, и появилось неисчислимо много стрелков с луками в руках. Подняли они свои луки и спрашивают:
– Какой будет приказ?
– Сразитесь с войсками этого хана! – отвечает им стрелок.
Пошли стрелки на помощь конникам. Дрогнули войска Царкин-хана, стали отступать. А войска стрелка теснят их, гонят, истребляют. Утром начали сражение, а к вечеру и сражаться не с кем было. Хотели было захватить самого Царкин-хана, а он соскочил с коня и побежал изо всех своих сил ко дворцу стрелка. Бежит и кричит:
– Спасите мою жизнь! Помилуйте меня!
Стрелок сказал своим войскам:
– Не убивайте его, приведите живьем! Поговорю я с ним!
Схватили воины Царкин-хана за руки и за ноги и притащили к стрелку. Поклонился хан в ноги стрелку – с перепугу и не узнал его, – просит помиловать, оставить ему жизнь. Засмеялся тогда стрелок.
– Не бойтесь, – говорит, – не убью вас! Захотели вы сражаться, я сражался, а теперь буду угощать вас. Мурза, подавай кушанье!
Развернулась желто-пестрая скатерть, появились кушанья, напитки. Стал стрелок потчевать хана.
Угощает стрелок Царкин-хана, а сам спрашивает:
– Я слышал, что в ваших кочевьях живет стрелок-молодец. Где он сейчас? Хотелось бы мне посмотреть на него.
– Нет его, – отвечает хан.
– А где же он? – спрашивает стрелок.
– Умер, – отвечает Царкин-хан.
– А вот мы слышали, что он жив, – говорит стрелок.
– Он отправился неведомо куда, – говорит хан. – Срок, когда он должен вернуться, уже давно прошел, вот мы и решили, что он умер.
– А кто и зачем отправил его неведомо куда? – спрашивает стрелок.
Царкин-хан говорит:
– Никто его не отправил, он отправился в далекие края по своей воле. А зачем, я и сам того не знаю.
Рассердился стрелок:
– Я сказал, что не убью вас, но можно ли оставить в живых такого бессовестного лжеца? Когда вы захотели отнять у стрелка его жену, вы притворились больным и потребовали, чтобы стрелок достал вам молока тигрицы. Потом вы отправили его в неведомые края и приказали принести вещь, у которой нет ни места, ни вида. Посмотрите на меня получше, если страх не совсем ослепил вас. Ведь я и есть тот самый стрелок... Я побывал неведомо где и принес вещь, у которой нет ни места, ни вида. Так и не удалось вам погубить меня и выполнить ваш нечистый замысел. Теперь по всей справедливости следовало бы убить вас!
Затрясся от страха Царкин-хан, упал в ноги стрелку, ползает перед ним на коленях, упрашивает, чтобы тот оставил его в живых. Отстранил стрелок хана ногой и говорит:
– Много вы сделали всяких злых дел, но убивать вас я не буду. Только оставаться здесь не позволю – убирайтесь немедля прочь подальше отсюда, чтобы никто и никогда больше не видел вас!
– Благодарю и за эту милость! – говорит Царкин-хан.
Взял он свое семейство и поспешно ушел из этих мест. С тех пор его больше и не видели.
А стрелок-молодец стал жить в том кочевье со своей молодой женой в большой любви и довольстве.
ГОРА САМОЦВЕТОВ
Когда-то в одном селении жила старуха вдова, и был у нее сын – Мирали. Жили они бедно. Старуха для людей шерсть чесала, шила, стирала – тем и зарабатывала на пропитание.
Когда Мирали подрос, мать сказала:
– Эй, сынок, я уже не в силах работать. Найди-ка себе какое-нибудь занятие, которым мог бы ты сам прокормиться.
– Хорошо, – сказал Мирали и отправился на заработки.
Ходил он туда, ходил он сюда – нигде не мог найти работу. Наконец пришел к одному баю и спрашивает:
– Эй, бай, не нужен ли тебе работник?
– Нужен, – отвечает бай.
И нанял Мирали в работники.
Прошел день – бай ничего не заставляет своего работника делать. Прошел другой день – бай не дает никаких приказаний. Прошел третий день – бай как будто и не замечает своего работника.
Удивительным показалось это Мирали.
«Для чего же бай нанял меня?» – думает он.
Пришел к баю и спрашивает:
– Будет ли для меня какая-нибудь работа?
– Будет, – отвечает бай. – Завтра поедешь вместе со мной.
На другой день бай приказал Мирали зарезать быка и снять с него шкуру. Потом велел принести четыре больших мешка и привести двух верблюдов. На одного верблюда положили бычью шкуру и мешки, на другого бай уселся сам, и они тронулись в путь.
Добрались они до подножия дальней горы. Тут бай остановил верблюдов и приказал Мирали снять мешки и бычью шкуру.
Когда Мирали сделал это, бай велел ему вывернуть бычью шкуру и лечь на нее. Не понял Мирали, для чего это нужно, но спорить не посмел – сделал так, как приказал хозяин.