— А ведь я ее знаю, — сказала другая старушка, глядя Марне вслед, — ее разыскивал отчим, а потом справлялся тан полицейский. Она больше года дома не появлялась.
— Надо сообщить, куда следует, если она преступница, нам положена награда, — старушка резво вскочила с лавочки. Не отвлекись они в этот момент, увидели бы, как молодая девушка бесследно растворилась в воздухе.
По выражению лица моей драгоценной я понял, что-то случилось. Она дала волю нервам и долго рыдала у меня на груди. Узнав, что отчим убил ее мать, я предложил аналогично поступить с ним.
— Уже, — ответила она. — Надо было раньше с ним разделаться, до отъезда в Мом. Тогда мама осталась бы, жива.
Я ничем не мог ей помочь, такие раны лечит только время.
Тан Рухо Айве тупо уставился на донесение. Казалось, всего-то пустяк, подобное происходит сплошь и рядом. В Гунце в собственной квартире убили мужчину, тана Шарата, работавшего грузчиком на заводе стальных изделий. Его сожительница, некая Сарна, бывшая проститутка, заявила, что мужчину убила внезапно объявившаяся дочь. Все бы ничего, но эта дочь, напарница небезызвестного пенсионера, давно должна покоиться в могиле, в прошлом году погибнув на северном руднике. Вопреки здравому смыслу, она уже появлялась в Моме вместе с неуловимым Петером, после чего загадочным образом оба расстались с жизнью. Трупы были опознаны соседями и благополучно сожжены в городском крематории. И вот снова эта дама. Только Творец может кого-то оживить, если верить церковникам. Тан Рухо уже обещал себе: с этими непонятными, или даже волшебными, типами больше не связываться. Не получишь ничего, а потерять можешь все.
На столе зазвонил телефон.
— Принеси документы по Гунцу, — подняв трубку, услышал он голос начальника.
Документов накопилась целая пачка, в которой одной только рабочей партии было отведено больше пятидесяти страниц. Гунц всегда был занозой в теле государства, бунтарская партия облюбовала город, превратив его в свою неофициальную столицу. Как его ни зачищали, ни устраивали облавы, волнения не прекращались. На улицах постоянно появлялись листовки, проходили демонстрации протеста противников режима, демонстрантов безжалостно хватали, сажали, отправляли на рудники.
— Иду, — ответил тан Рухо и положил трубку. После секундного колебания бумага, в которой говорилось о заново ожившей Альте-Марне, разорванная в клочья, оказалась в корзине для мусора. Заинтересуйся начальник этим делом, наверняка бы отправил тана Рухо курлу в пасть. Пришлось бы расследовать этот безнадежный, а главное, крайне опасный «висяк». Ну, уж нет, документ пропал, и даже если его хватятся, очень не скоро! Следователь полицейского управления подхватил бумаги и поспешил на доклад к начальнику.
Глава четырнадцатая
Мадру не повезло. Намечалось веселое представление со строптивой симпатичной девицей и, надо же, именно сегодня получил срочный вызов в полицию.
— Я ее уговорил, обещал показать фантастические вещи. Вот только какие, не уточнил. — приятель Октар мерзко захихикал.
— Уруша денек подождет. Сегодня мы с Октаром, так и быть, оторвемся с дамами высшего света, — добавил Кудр, — как раз намечается лотерейка!
Приятель многозначительно посмотрел на Мадра. Тот позеленел от злости. Противные желхи, а не друзья! Умолчали о том, что приглашены на великосветское развлечение. Женщины в высшем свете скучали от многочисленных ограничений, но едва наступал миг свободы, позволяли себе такое! Больше всего Мадр обожал сексуальную лотерею.
— Мы постараемся за троих, в том числе, и за тебя, — «успокоил» Кудр, подливая масла в огонь.
«Я вам это припомню, негодяи!» — подумал племянник члена Совета. В дурном расположении духа он направился в отделение полиции.
В комнате с минимальным количеством мебели его встретил мужчина средних лет.
— Тан Барус, — представился он, — главный полицмейстер Найка. — Присаживайтесь!
Он указал на единственную табуретку возле стола.
Мадр, было, расслабился, приняв полицейского за человека доброго и недалекого. Однако, посмотрев ему в глаза, поменял свое мнение. Взгляд серых глаз оказался холодным и жестким. С этим полицейским нужно быть поосторожнее.
— Я бы хотел задать вам несколько вопросов, уважаемый тан Мадр, — сказал полицмейстер, — и так, что вы можете рассказать о том прискорбном происшествии, когда была застрелена дочь уважаемого тана Бора? Вы ведь при этом присутствовали?
— Вообще-то, я уже несколько раз давал самые подробные показания вашим людям, — ответил Мадр, — и, боюсь, ничего нового добавить не могу.