Радугин (принимая бумагу и развернув ее). Подпись Каспара Шафа!.. А Кремоновы распустили, что он давно уехал в чужие край. (Начинает читать.) Писано карандашом; с трудом разберешь.
Те же и Елисавета Андреевна.
Елисавета Андреевна (вбегает в испуге). Господи, какое зарево! Так и осветило наши окна. Точно день!.. Говорят, пожар в стороне Кремоновых. Уж не дом ли их горит?
Радугин. Безумный!.. Что я наделал!.. Как я оскорбил ее!.. Милая, бесценная сестра! Она невинна... Еду... Еду... Что буду делать, не знаю; по крайней мере, оправдаю ее перед целым светом. Я не постыжусь взять за себя дочь преступника; я должен загладить мое оскорбление... Прощай, мой друг (обнимает ее), молись за нас обоих. Вот, читай мой приговор. (Отдает ей письмо, потом, обращаясь к молодому крестьянину.) Со мною в коляску, ты будешь мне нужен.
Елисавета Андреевна (одна, читает письмо).
«Милостивый господин и благодетель, когда будете читать это письмо, меня не будет в здешних краях. Я имею паспорт и довольно денег, чтобы ускакать от погони. Но, избавившись от беды смертной, я считаю за священный долг оправдать перед вами особу, которой обязан своим спасением, и которую, может быть, обвинит наружность. Эта особа — Вера Павловна Кремонова. Отец и брат ее делатели фальшивых... для этого дела они заключили меня в подвал, что под их домом. Все преступные орудия найдутся там. Но, клянусь вам всемогущим Богом, Вера Павловна не знала до вчерашнего дня об их злодеяниях. Вчера, в полночь, я убежал из своей тюрьмы и попал прямо в спальню Веры Павловны. Там открыл я ей все... Можете представить себе ее положение! Я спасся. По мне стрелял злодей-горбун; но вместо меня попал в мое платье, которое я с умыслом оставил на дереве. Была за мной погоня... я переплыл Каму... благодетельный крестьянин скрыл у себя и, уверенный, что я утекаю от злодеев, решился везти меня... в какую сторону, вы узнаете уж, поздно. Ваш долг, как честного человека, оправдать дочь Кремонова: я исполнил свой долг. Прощайте, мой благодетель, будьте счастливы, о чем усердно буду молиться с женою и детьми.
Каспар Шаф».
Боже! что с тобою, бедная Вера! (Плачет.) Что с тобою будет, не смею и подумать.
Ночь. Двор перед домом Кремоновых освещен пламенем. Народ и солдаты стараются тушить огонь. Несколько людей бросаются в дом. Кремонов, Аполлон Павлович, Мошнин окруженные стражею. Следственный пристав, солдаты, дворовые люди, крестьяне.
Кремонов. Ради Бога, спасите дочь мою... Она там, в своей комнате... отдам все, что имею, лишь бы спасти ее!
Аполлон Павлович (стоит, облокотясь на спинку изломанного стула. Следственному приставу). Бесчеловечный! Слышите ли стон?.. Это ваше дело! Пустите меня спасти сестру. Нет жалости у зверя... Так губите, сударь, людей, когда вам дана на то воля.
Следственный пристав (спрашивает что-то у солдат, выбегающих из дома).
Аполлон Павлович. Что, сударь, что нашли?.. Искали ночью солнца?.. Вы будете жестоко отвечать за оскорбление. Нас оклеветали завистники; им нужно наше богатство, и вы, как видно, половинщик у них; но есть закон, есть правосудие, милостивый государь, оно отмстит за невинных.
Мошнин (тяжело вздыхая). Не нам чета страдали; почему ж нам, грешным, не терпеть напраслины!
Кремонов. Спасите Веру, ради Бога, спасите дочь.
Те же и Радугин.
Следственный пристав (бросаясь к нему, на ухо). Вы испортили все дело. Видите, они умели скрыть свое злодеяние; огонь, того гляди, все поест и не оставит никаких следов. Отвечайте же вы, сударь.