– Мы действительно зря тратим время? – осведомился Грейсон.
Элис, похоже, не в силах была отвести взора от Лукаса. Несколько минут прошло в молчании, пока она думала об этом человеке, обвиняемом в убийстве, пытаясь понять, что же в нем было такого, что влекло ее к нему. Он был груб, надменен, и знакомство с ним явно не сулило ничего хорошего. Но что-то в его облике вызывало слабость в коленях и заставляло сердце взволнованно биться.
Это была нелепая, по-женски слабовольная реакция. А ведь она всегда гордилась тем, что никогда не позволяла себе расслабляться.
– Мне очень жаль, – произнесла она, наконец, по-прежнему глядя на Лукаса, а не на его брата, – но я не могу взяться за это дело.
Проблеск какого-то чувства – не то обиды, не то страха – мелькнул в голубых глазах Лукаса Хоторна, однако тут же сменился прежним выражением холодного безразличия.
– Ладно, пойдем, – произнес он, обращаясь к брату. Грейсон поджал губы и перевел взгляд на Элис.
– Подумайте о нашем предложении, мисс Кендалл, – произнес он с нажимом. – Лукас нуждается в адвокате, способном опровергнуть даже ту репутацию, о которой вы только что упомянули. – Он опытным взором окинул скудную обстановку ее конторы. – И, если моя догадка верна, вы нуждаетесь в клиентах.
Они ушли, хлопнув дверью так, что стекло в деревянной раме задребезжало. Элис уставилась в темное окно, чувствуя себя потрясенной и разгневанной. Больше всего на свете ей хотелось сейчас заняться этим делом. Но связываться с человеком, чей безнравственный образ жизни легко мог привести его к преступлению? Даже если сам он будет все отрицать, ни один суд ему не поверит.
О нет, она не настолько глупа!
Элис прижала руку к сердцу. В памяти ее снова промелькнули глаза Лукаса Хоторна, когда он смотрел на нее в тот первый миг, переступив порог. «Интересно, что такого он во мне увидел?» – невольно спросила она себя.
Покачав головой, Элис с презрением отогнала от себя эту мысль. Она не собиралась ни о чем спрашивать Лукаса Хоторна – ни о том, что он видел, ни о том, что он сделал. Она никогда больше его не увидит. Дело закрыто.
Глава 2
Пригладив выбившиеся из шиньона пряди волос и аккуратно расправив складки пышной юбки, Элис пододвинула кресло поближе к столу и вернулась к работе. Возможно, Лукас Хоторн был не самым удачным выбором, однако она нуждалась в новых клиентах. Каждое утро в течение последних трех недель она внимательно просматривала свежий номер «Бостон геральд» в поисках сообщений о совершенных преступлениях или несчастных случаях на дороге. Если подзащитные не идут к ней, ей придется самой идти к ним.
Для такой практики, как ей было известно, существовало свое название, и не слишком приятное. Однако слово «платежеспособность» было сейчас единственным, которое имело для нее первостепенное значение. Она выехала из родительского особняка – правда, перебравшись при этом всего лишь в небольшой флигель, находившийся за большим домом, но все равно это создавало некую видимость самостоятельности – и не собиралась туда возвращаться. Она обожала дядю, боготворила своего дорогого брата и любила отца. Однако ее вовсе не прельщала мысль провести остаток жизни рядом с овдовевшим родителем и двумя неженатыми родственниками.
Некоторое время спустя, прочитав газету и заполнив блокнот планами на будущее, Элис бросила взгляд на стрелки часов. Скорчив недовольную гримасу, она на ходу схватила шляпу, перчатки и зонтик, после чего поспешно покинула контору. Ее отец терпеть не мог опозданий. Она отправилась в ресторан «Локе-обер», с давних пор служивший непревзойденным образцом прекрасной кухни, – место, где они с отцом встречались каждый четверг за ленчем и где собирались самые влиятельные люди города.
Элис искренне сожалела о том, что не может рассказать отцу о визите братьев Хоторн. Без сомнения, он, ее главный друг и советчик в течение стольких лет, может гордиться, что такое высокопоставленное семейство обратилось к ней за помощью. Однако раскрывать имена людей, которых адвокат отказался представлять в суде, считалось нарушением этических норм. А она уже ответила Лукасу Хоторну отказом. Теперь, когда он ушел, ее удивляло, зачем ей вообще понадобилось уделять внимание ему самому или его делу. Ясно, что от этого человека нечего ждать, кроме неприятностей, а его дело заведомо обречено на проигрыш. И без сомнения, только пропущенным завтраком объяснялось то странное чувство голода, которое она испытала при его появлении.
Пять минут спустя Элис оказалась у входа в «Локе-обер». Держа подбородок, как полагалось, параллельно полу, с трудом выровняв дыхание под накрахмаленной тканью блузки после того, как ей пришлось бегом преодолеть несколько кварталов, она переступила порог.
– Мадемуазель Кендалл! Как приятно снова вас видеть, – приветствовал ее метрдотель.
Элис улыбнулась ему с искренней радостью.
– Благодарю вас, Жан-Жорж. – Она бросила взгляд в зал ресторана. – Мой отец уже здесь?
– Ну конечно, – ответил метрдотель, прищелкнув языком. – Где же еще ему быть ровно в полдень в четверг?
А она-то надеялась, что он опоздает хоть на несколько минут!
Жан-Жорж проводил ее в обеденный зал, отделанный панелями из орехового дерева. Ее отец сидел за своим обычным столиком, который заранее накрыли к его приходу, однако он был не один. Рядом с ним она заметила Кларка Киттриджа, подчиненного ее отца, занимавшего должность помощника окружного прокурора.
Элис почувствовала прилив крови к щекам. Невозможно было отрицать, что Кларк олицетворял в себе все качества, которые она хотела бы видеть в мужчине. Он был добр, внимателен, разделял ее страсть к юриспруденции. И многие, в том числе и сама Элис, верили, что рано или поздно они поженятся. Она не знала, была ли довольна, застав его здесь, или, напротив, раздосадована тем, что отец позволил постороннему человеку разделить с ними минуты, принадлежавшие лишь им одним. Но, в конце концов, это был не кто-нибудь, а Кларк. И она не имела ничего против того, чтобы повидаться и с ним тоже.
– Привет, – произнесла она, приблизившись к столу.
При ее появлении мужчины поднялись с мест. Их темные костюмы, накрахмаленные рубашки и высокие воротнички говорили скорее о респектабельности, чем о следовании моде. Отец Элис был всего на несколько дюймов выше ее самой, с крепкой бочкообразной грудью, густыми пышными усами и складкой между бровей, из-за которой он все время выглядел погруженным в глубокие раздумья.
Уокер Кендалл улыбнулся и раскрыл дочери объятия.
– Ты сегодня что-то опаздываешь, – произнес он, по-отцовски нежно целуя ее в лоб.
– Вы прекрасно выглядите, – заметил Кларк.
– Да, верно, – ответила она и, обернувшись к Кларку, добавила: – Спасибо.
Уокер усмехнулся, а Кларк одарил ее самой обворожительной своей улыбкой. Он и впрямь казался воплощением всех ее грез, она всегда чувствовала себя в его обществе непринужденно. Последние следы гнева в ней улетучились, едва она уселась в кресло, которое пододвинул ей Кларк. Не удостоив ее больше ни словом, Уокер Кендалл возобновил беседу со своим молодым подчиненным, однако Элис едва обратила на это внимание, любуясь белокурыми с рыжеватым оттенком волосами Кларка, которые тот зачесывал назад. Высокий, но не слишком, хорошо сложенный, он не производил впечатления массивности. Полная противоположность Лукасу Хоторну.
Последняя мысль заставила ее оцепенеть, и тут до нее дошло, что отец упомянул имя этого человека. Откинувшись на спинку кресла, она прислушалась к разговору двух мужчин, в то время как официант ставил перед ней салат из авокадо и нарезанного на дольки грейпфрута, присыпанный сверху маковым семенем – ее обычное любимое блюдо.
– У нас не так много улик против него, сэр, – произнес Кларк, – если не считать показаний, данных… э-э… – он бросил беглый взгляд на Элис и добавил: – женщиной легкого поведения.