Парням два раза не нужно было повторять. Они резко спикировали вниз и, прижавшись к земле, полетели прочь от замка. Я же, отстегнув ремни безопасности, поднялся с места наездника и, скомандовав Пушку лететь с остальными, спрыгнул со спины дракона. Черт! Снова забыл раздеться, с сожалением подумал я, разламывая своей преображающейся драконьей тушей дорогущий пластинчатый доспех. Ну так-то и хрен с ним, у меня еще такие есть. А вот сгоревшего Ирбитского эля жалко!
Вспомнив про сожженные кладовые, я, краем глаза следя за Каргосом, бросился на двух оставшихся черных драконов. Морок драконицы к тому времени уже развеялся и черная парочка изрядно потрепанных крылатых ящериц, растерянно оглядывалась по сторонам, не понимая, куда исчезло их чудное виденье. Для меня сейчас они реально были не больше ящериц. Подлетев к одному, я схватил его огромной лапищей и откусил башку к чертям собачьим. Второй дракон бросился наутек, но уйти от моего адского дыхания не успел. С изрядно опаленными крыльями и обгоревшим скелетом наездника на спине он камнем полетел к земле.
Добью тебя потом, как с Каргосом разберусь, подумал я и полетел прямиком к братцу. Тот почему-то не спешил нападать. Сдрейфил, небось. Сейчас скажу ему пару ласковых. Давненько не разговаривал на драконьем, аж соскучился.
— Привет, чепушила. Че приперся? — бросил я Каргосу.
Но он продолжал молча нарезать круги и как-то подозрительно на меня поглядывал. И вот тут я уже заподозрил что-то неладное. Как-то слишком необычно этот хитрожопый слизняк себя ведет. Но понял я это слишком поздно. Небо вдруг резко потемнело, а земля внизу вздыбилась и пошла трещинами и разломами. Мой замок начало трясти и пара его башен с куском стены обвалились в пропасть.
— Как ты посмел, бастард, принять драконий облик после того, как опозорил весь наш род, живя с людьми в образе человеческом⁈ — раздался с неба громовой голос.
Едрить-колотить, папаша пожаловал. Вот это, тля, залет. Какого хрена он вообще про меня вспомнил? И тут я увидел ухмыляющуюся морду братца. Так это ты ему настучал, скотина поганая? Ну все, капец тебе!
Тем временем я почувствовал, как мана и божественная сила начали огромным потоком вытекать из меня. Вместе с тем стал меняться и мой облик, вновь возвращаясь к человеческому. Учитывая расстояние до земли и невозможность скастовать даже захудалое заклинаньице удаления прыщей, не говоря уж о чарах левитации, я понял, что сейчас сдохну.
Ну уж нет, папаша, и ты, крылатый ошметок зеленой какашки, так просто я вам не дамся! У меня в винном погребе припрятан для вас охренеть какой сюрприз! Я его спер у бога подземного царства, когда тот тайком заглянул ко мне на кружечку эля. Нехилая «кружечка» у него тогда вышла: половину моих запасов опустошил и нажрался, как свинья. Он уж и сам поди-ка потом не понял, куда делся у него маленький камень хаоса, если вообще об нем вспомнил. А этот камушек, к слову говоря, может запросто целый континент под воду опустить или наоборот — в космос отправить. Так я его еще умудрился вырастить до размеров пивного бочонка. Ну вот и думайте сами.
И когда мои крылья уменьшились до размера зубочисток, ну, то есть, их совсем не стало, и я камнем полетел к земле, все крупицы маны, которые не успел забрать мой любезный папаша, я послал на активацию камня. Что тут началось! Огромный кусок земли под замком вздыбился и вместе со всеми строениями исчез в черной дыре, которая на миг достигла гигантских размеров, а потом схлопнулась, забирая с собой меня и моего визжащего от страха и безысходности братца.
— Шнырь, ну че там? Ты его порешил? — услышал я чей-то далекий и мерзкий голосок.
— Верняк, Сутулый. Он только что копыта откинул, дело сделано! — второй голос был еще противнее, словно чел говорил не ртом, а задницей.
Не хотелось бы расстраивать этих унылых недоносков, но дело нихрена не сделано. Кого бы они там не порешили, я занял его место. И как бывший дракон-полубог, я это отчетливо чувствовал. Походу они решили инсценировать мое самоубийство. Как я это понял? Да тут и колобку понятно, что если ты болтаешься над землей с веревкой на шее, то ты явно сюда не позагорать пришел. Но эти утырки-неудачники, а особенно та говорящая задница, не знали, что я умею дышать кожей и даже немного через пятую точку.
— Тогда валим отсюда! За барона можно и вышку схлопотать! — просипел первый мерзкий голос.
Куда, черти, намылились? Я с вами еще не закончил. Я это, конечно, не вслух сказал, поскольку пеньковый галстук не давал мне такой возможности. Так что надо было срочно сообразить, как избавиться от этого неприятного обстоятельства.