Всхлипывая, губернатор отер слезы.
— Никогда не думал, что они посмеют прислать мне на смену цветного… — выдавил он, шмыгая носом. — Я готов был сдаться на милость, но ведь ты не Высокородный…
Лицо его скривилось, и он чуть было снова не заплакал, грозя оставить слушателей без разъяснений. Упреждая этот порыв, Джим быстро скомандовал:
— Встать!
Губернатор инстинктивно поднялся.
— Я прибыл сюда не заменять тебя, а командовать Старкинами. Это первое. Второе: заруби себе на носу, у меня есть поручитель. Но не в этом дело. Если Император прислал меня, стало быть, обстановка того заслуживает.
— Но это не так! — Губернатор судорожно закашлялся. — Я… я солгал! Дело в том, что это не просто смута, каких полно на каждом шагу. Это революция! Все семейные кланы планеты объединились, даже Клуф, мой брат, и тот с ними. По чести говоря, он-то и есть главарь бунта. И они все собрались меня убить, а Клуфа посадить на мое место.
— То есть как? — сурово спросил Джим.
Он знал, что иерархия в колониях создана по образу и подобию имперского двора Мира Владык. Всякий провинциальный двор состоял из благородных семейных кланов, управляемых губернатором и членами его семьи. Таким образом, каждый губернатор колонии являлся своеобразным императором, разве что масштабом помельче.
— Почему ты не воспользовался силой оружия, чтобы пресечь мятеж в зародыше? — вступил в разговор Гарн-2. — Почему допустил, чтобы дело зашло так далеко?
— Я… я… — Губернатор в отчаянии всплеснул руками, будучи, очевидно, не в состоянии продолжать.
Джим внимательно следил за ним. Не осталось ни малейшего сомнения, почему губернатор умудрился столь постыдным образом пустить дело на самотек. Несколько недель напряженных занятий дали Джиму возможность досконально изучить имперские нравы. Губернатор бездействовал до тех пор, пока оставался убежден в своих способностях договориться с главарями мятежа и все уладить миром. Он явно переоценил свои силы.
А когда все пошло из рук вон плохо, побоялся известить Мир Владык. Когда же он был вынужден это сделать, то постарался насколько возможно преуменьшить масштабы случившегося. Вероятно, губернатор рассудил, что угроза встречи со Старкинами заставит главарей одуматься.
— Командир… — Гарн-2, трогая Джима за локоть, показал в дальний угол комнаты. Они отошли, дабы не быть услышанными. Адок последовал за ними. Губернатор остался сидеть.
— Командир, — повторил Гарн-2. — Я настоятельно рекомендую ничего не предпринимать, а обратиться в Мир Владык за помощью. Если хотя бы часть из сказанного этим человеком правда, то, по всей вероятности, местные войска находятся во власти восставших. Десять частей Старкинов способны на многое, но от них нельзя требовать побед над целыми армиями. Здесь необходимо по меньшей мере пять-шесть полков. И нет причины терять людей из-за глупости какого-то мошенника.
— Несомненно, — согласился Джим. — Такой причины нет. Но я хотел бы получше разобраться в обстановке, прежде чем взывать о помощи. Пока что мы исходим из утверждений губернатора. Однако на деле все может оказаться иным. Даже если опасения справедливы.
— Командир, я вынужден возразить, — произнес Гарн-2. — Каждый Старкин слишком ценен, чтоб им можно было безнаказанно рисковать. Это нечестно и, если хотите, непростительно. Довожу это до вашего сведения, как бывший командир Старкинов.
— Командир, — вступил Адок. С той поры, как они покинули Мир Владык, Адок обращался к Джиму строго по-военному. — Адъютант совершенно прав.
Джим пристально оглядел обоих. Сказанное лишний раз напомнило, что хоть он и назначен командиром полка, настоящего военного опыта у него маловато.
— Благодарю, Гарн, — отчетливо произнес Джим. — Благодарю. Но все же я хочу увидеть обстановку собственными глазами.
— Слушаю, командир, — бесстрастно ответил Гарн.
Был ли это характерный для Старкинов идеальный самоконтроль, либо Гарн сумел взглянуть на дело с точки зрения своего начальника? Джим не стал ломать голову. Он просто повернулся и двинулся к губернатору, который при его появлении затравленно вскинулся.
— У меня к тебе много вопросов, — заявил Джим. — Вначале скажи — какие методы использовал твой брат или кто-то там еще из главарей, чтобы увлечь за собой людей?
Собравшийся было снова заплакать, губернатор встретил взгляд Джима, и, проглотив слезы, забормотал:
— Я не знаю, нет… Не знаю! Ходили слухи о чьем-то покровительстве, да-да, покровительстве… — Он осекся.
— Продолжай, — спокойно произнес Джим. — Договаривай свою мысль.
— О покровителе… покровителе из Мира Владык… — выдавил губернатор, в ужасе озираясь кругом.
— Покровительство одного из Высокородных? — выпытывал Джим.
— Я не уверен! Я никогда не знал точно. Ведь это слухи!
— Ладно, не бойся. Слушай меня. Несомненно, у твоего брата большие вооруженные силы. Меня интересует — где они, чем вооружены и какова численность личного состава.
Едва тема допроса удалилась на сравнительно безопасное расстояние от Мира Владык, губернатора словно подменили. Он ожил, как увядший цветок в вазе с водой. Узкие плечи расправились, голос сделался глубже и тверже. Губернатор ткнул пальцем в стену кабинета.
— К северу отсюда, — и назвал расстояние, соответствующее шестидесяти милям. — Они стоят в окруженной холмами долине. На каждом холме усиленный пост из лучших бойцов нашей армии…
— Сколько их?
— Примерно… три четверти всех… возможно, — запинаясь, выдавил губернатор.
— Если он говорит о трех четвертях, значит — больше девяноста восьми процентов всех войск, — вставил Гарн-2.
— Почему они до сих пор не захватили ваши главные города? — спросил Джим.
— Не знаю… Я сообщил им, что прибудут войска из Мира Владык, — промямлил губернатор. — Я… даже сказал, что готов вести с ними переговоры, если мне удастся убедить вас уйти.
— Все переговоры здесь будем вести мы. И условия будем ставить мы, — отчеканил Гарн-2. — Кстати, какова их численность?
— Три дивизии… — пробормотал губернатор. — Что-то около сорока тысяч солдат.
— От шестидесяти до семидесяти тысяч, — дал поправку Гарн-2, выжидающе глядя на Джима.
— Очень хорошо. — Джим подошел к окну и выглянул наружу. — Солнце заходит. У вас есть луна? — спросил он губернатора.
— Даже две… — начал было тот, однако Джим не дал договорить.
— Хватит и одной, если она будет светить. — Он повернулся к Гарну и Адоку. — Когда стемнеет, отправимся взглянуть на их лагерь, — и перевел взгляд на губернатора, который сидел улыбаясь и покачивал головой. — А тебя мы возьмем с собой.
Улыбка слетела с лица губернатора, точно гипсовая стружка под резцом скульптора.
Четырьмя часами позже, когда первая луна поднялась над горизонтом и озарила мягким светом окрестные холмы, Джим, Гарн и Адок взлетели в небольшом летательном аппарате с одной из стартовых площадок столицы. Держась чуть ниже облаков, почти незаметный на фоне черного неба, аппарат понес их в указанном губернатором направлении. Спустя минут пятнадцать они подлетели к холмам и сели у подножия ближайшего из них.
Склоны холмов были покрыты густым травяным ковром. Тут и там виднелись редкие деревца.
Остаток пути решено было преодолеть пешком.
Впереди, с интервалом около десяти ярдов, бесшумно двигались Старкины. Джим тоже старался идти неслышно, что, несмотря на богатый земной опыт, получалось с великим трудом. Удивительней всего была походка губернатора — ни единого шороха. Вообще, тот чувствовал себя в родной стихии. Убедившись в этом, Джим перестал за ним следить и начал соблюдать дистанцию.
Они почти достигли вершины холма, когда оба Старкина внезапно упали плашмя на землю и скрылись в траве. Джим и губернатор немедленно последовали их примеру.
Спустя несколько минут неподалеку от Джима из травы поднялся Адок.
— Все в порядке, — сообщил он. — Часовой спал. Можно идти дальше, сэр.