— Не вижу, — солгал Джонни. — Пожалуйста, успокойся и сядь. С минуты на минуту придут Харви и Сен-Сир, надо держать себя в руках. — Он всей душой желал, чтобы встреча не состоялась, но знал, что избежать ее не удастся, и потому не возражал, когда Кэти согласилась на нее.
— Я… должна сказать тебе нечто ужасное.
— Что именно? — с тревогой спросил Джонни, усаживаясь.
— Джонни, я снова принимаю наркотики. Как-то внезапно все навалилось — работа, ответственность… Не выдержала. Извини. — Она печально вздохнула и закрыла глаза.
— Что ты принимаешь?
— Разве это важно? Из группы амфетаминов. Я прочла в справочнике, но этот наркотик может вызвать психоз. Ну и черт с ним. — Она повернулась спиной к Джонни. Кэти очень сдала за последние дни, и теперь Джонни знал почему. От чрезмерных доз амфетамина организм работает на износ; материя превращается в энергию. С возвращением привычки у нее быстро развился псевдогипертиреоз, ускорились все соматические процессы.
— Очень жаль, — промямлил Джонни. Он до последней минуты гнал от себя страшную мысль о том, что это может случиться. — Тебе, наверное, лечиться надо.
«Интересно, где она раздобыла наркотик? — подумал он. — Впрочем, у нее по этой части большой опыт».
— Главный симптом психоза — эмоциональная неустойчивость, — продолжала Кэти. — Сразу за вспышкой ярости — слезы. Не сердись на меня в таких случаях, ладно? Это наркотик виноват.
Джонни подошел и положил ладони ей на плечи.
— Вот что, Кэти. Скоро сюда придут Харви и Сен-Сир. Думаю, надо согласиться на их условия.
— Да? — вяло спросила она, затем кивнула. — Ладно.
— И было бы очень неплохо, если бы после этого ты согласилась лечь в больницу.
— Фабрика-кухня, — с горечью сказала она.
— Ты поправишься, — пообещал Джонни. — Снимешь с себя ответственность за «Экимидиэн», и сразу станет легче. Тебе нужен длительный отдых, полный покой. У тебя предельное физическое и психическое истощение, но под воздействием амфетамина ты этого…
— Нет, Джонни, со мной этот номер не пройдет. Я не уступлю Харви и Сен-Сиру.
— Почему?
— Луис не согласен. Он… — Кэти замялась. — Он твердо сказал, — нет.
— Но твое здоровье, а может, и жизнь…
— Ты хочешь сказать — твой рассудок?
— Кэти, ты слишком многим рискуешь. Черт с ним, с Луисом. К дьяволу «Экимидиэн». Торопишься в усыпальницу? Имущество — это всего лишь имущество, а жизнь — это жизнь. Послежизныо ее не заменишь.
Кэти улыбнулась. На столе зажглась лампочка, послышался голос секретаря:
— Миссис Шарп, к вам мистер Харви и мистер Сен-Сир. Прикажете впустить?
— Да, — ответила Кэти.
Отворилась дверь, Клод Сен-Сир и Фил Харви быстро прошли в кабинет.
— Здравствуй, Джонни. — Сен-Сир держался уверенно, и Харви тоже. — Здравствуйте, Кэти.
— Я разрешила Джонни вести переговоры.
Джонни с недоумением покосился на Кэти — что это означает? Согласие? — и спросил:
— В чем суть предлагаемой вами сделки? Что вы намерены отдать за контроль над «Вильгельмина Сикьюритиз»?
— Ганимед, — ответил Сен-Сир. — Весь спутник.
— Понятно. Советские земли. А международный суд подтвердил ваше право на них?
— Да, полностью. Это очень ценные земли, их стоимость ежегодно возрастает чуть ли не вдвое. Джонни, это хорошее предложение. Мы с тобой давно знакомы, и ты знаешь, что я не лгу.
«Может быть, — подумал Джонни. — Похоже, Харви и впрямь расщедрился и не собирается обманывать Кэти».
— Я думаю, миссис Шарп… — начал он.
— Нет, — отрывисто произнесла Кэти. — Не отдам. Он не разрешает.
— Кэти, вы позволили мне вести переговоры, — хмуро заметил Джонни.
— А теперь запрещаю!
— Если хотите, чтобы я у вас работал, последуйте, моему совету. Ведь мы уже обсуждали этот вопрос и сошлись на том, что…
Зазвонил телефон.
— Не веришь — послушай сам. — Кэти протянула ему трубку.
— Кто говорит? — спросил Джонни и услышал дребезжание. Будто где-то вдалеке дергали туго натянутую проволоку.
— …необходимо удержать контроль. Твой совет абсурден. Ничего, она выдержит. Паническая реакция: ты боишься, потому что она больна Опытный врач легко поставит ее на ноги. Найди врача, обеспечь ее медицинским уходом. Найми адвоката, пусть позаботится о том, чтобы она не попала в лапы судей. Перекрой доступ наркотика. Потребуй… — Джонни не выдержал и отдернул трубку от уха. Затем трясущейся рукой положил на аппарат.
— Слышал? — спросила Кэти. — Это Луис?
— Да, — сказал Джонни.
— Он стал сильнее. Радиотелескоп ему уже не нужен. Он звонил мне еще вчера вечером, когда я ложилась спать.
— Видимо, нам нужно хорошенько обдумать ваше предложение, — обратился Джонни к Сен-Сиру и Харви. — Необходимо уточнить стоимость предложенных вами участков, да и вы, наверное, хотели бы проверить финансовую отчетность «Вильгельмины». На это потребуется время. — Он с трудом выговаривал слова. Живой голос Луиса Сараписа из телефонной трубки потряс его до глубины души.
Джонни договорился с Сен-Сиром и Харви встретиться в конце дня и предложил Кэти пойти позавтракать. У Кэти не было аппетита, но она согласилась, поскольку не ела со вчерашнего дня.
— Что-то не хочется есть, — сказала она, глядя в тарелку с беконом, яйцами и гренками с джемом.
— Если это и Луис, — заговорил Джонни, — тебе не…
— Не надо «если», ведь ты его узнал. Он с каждым часом все сильнее. Наверное, берет энергию от Солнца.
— Хорошо, пускай это Луис, — упорствовал Джонни. — Все равно надо соблюдать свои интересы, а не чужие.
— Наши интересы совпадают, — возразила Кэти. — Мы хотим удержать «Экимидиэн» за собой.
— Чем он может тебе помочь? Ведь его даже твоя болезнь не беспокоит! Только поучать горазд! — Джонни рассердился.
— Он всегда рядом, я чувствую. Мне не нужны телевизор и телефон — я его ощущаю. Наверное, этому способствуют мои мистические наклонности. Религиозная интуиция. С ее помощью легче войти в контакт.
— Ты имеешь в виду амфетаминовый психоз? — спросил Джонни.
— Я не лягу в больницу, недуг мне не страшен, ведь я не одна. У меня есть дедушка. И ты. — Она улыбнулась. — Да, у меня есть ты. Несмотря на Сару Белле.
— На меня не рассчитывай, Кэти, — спокойно произнес Джонни. — Во всяком случае, до тех пор, пока не уступишь Харви. Соглашайся на ганимедские участки, и дело с концом.
— Ты увольняешься?
— Да.
После паузы Кэти сказала:
— Дедушка говорит: валяй, увольняйся. — Взгляд темных, широко раскрытых глаз был ледяным.
— Не верю, что он так сказал.
— А ты сам его послушай.
— Как?
Кэти указала на телевизор в углу зала.
— Включи и послушай.
— Ни к чему, — сказал Джонни, вставая. — Я и сам уже решил. Буду в гостинице, если понадоблюсь — звони. — Он направился к выходу. Ему показалось, что Кэти окликнула его. Он обернулся у порога. Нет, действительно показалось.
Он вышел на улицу и остановился на тротуаре. Все, довольно с него. Стоило Кэти намекнуть, что он блефует, и блеф стал реальностью. Что ж, бывает.
Джонни бесцельно брел по улице. Да, конечно, он прав. Но все-таки… «Черт бы ее побрал! — мысленно выругался он. — Почему она вдруг уперлась? Из-за Луиса, конечно. Не будь его, Кэти с радостью отдала бы контрольный пакет за ганимедские земли. Черт бы побрал Луиса Сараписа, а не ее», — подумал он со злостью.
«Что же теперь делать? — спросил он себя. — Вернуться в Нью-Йорк? Заняться поисками работы? Наняться к Альфонсу Гэму? Это сулит неплохие заработки, особенно, если Гэму удастся выиграть. Или остаться здесь, в Мичигане? Подождать, не передумает ли Кэти?»
«Она не удержит концерн, — подумал он. — Что бы ни нашептывал ей Луис. То есть, что бы ей ни мерещилось».
Он остановил такси и через несколько минут вошел в вестибюль гостиницы «Энтлер». И направился в свой номер. В пустой, неуютный номер. Чтобы сидеть и ждать. Надеяться, что Кэти одумается и позвонит.