— Ты — моя неразгаданная тайна. Ты похож на отголосок минувшей эпохи.
— Возможно, ты и права. Как насчет того, чтобы оставить меня в покое? Я ведь ничего плохого не сделал.
— У меня — служба. С другой стороны, ты прав. Ты помог нам, не нарушив при этом никаких запретов, если не считать случая с Джей—девять, да и вряд ли это можно назвать нарушением. Но ведь я должна отправить начальству рапорт, а в нем соответствующим образом изложить твои действия. Увы, я не могу отпустить тебя так просто.
— Я и не прошу.
— Чего же ты от меня хочешь?
Я не боялся, что сведения о моей деятельности на борту «Аквины» поступят в Центральный. Как только это случится, я сумею их стереть. Но прежде, чем они попадут в память компьютера, с ними ознакомится уйма народу, а это мне совсем ни к чему.
— Чем меньше народу будет знать о наших делах, тем лучше, — повторил я слова Кэрол. — Если один человек потихоньку выйдет из игры, никто не заметит.
— Ошибаешься.
— Ладно. Допустим, я добровольно решил вам помогать.
— Вот это уже лучше.
— В таком случае, почему бы нам не придерживаться этой версии?
— Не вижу особых проблем.
— Ты согласна?
— Я посмотрю, что можно сделать. Когда ты закончишь работу, чем собираешься заняться?
— Еще не знаю. Махну куда-нибудь отдохнуть.
— Один?
— Возможно.
— Знаешь, а ты мне нравишься. Я постараюсь избавить тебя от неприятностей.
— Буду весьма признателен.
— Похоже, у тебя на все готов ответ.
— Спасибо.
— Как насчет девушки?
— В смысле?
— Могла бы тебе пригодиться девушка?
— По-моему, у тебя очень даже неплохая работа.
— Да, но дело не в этом. Так нужна она тебе или нет?
— Кто — она?
— Хватит валять дурака! Девушка, кто же еще?
— Нет.
— Вот как?
— Слушай, не мели чепухи. На кой черт мне подружка из спецслужбы? Неужели я поверю, что ты решила связать судьбу с незнакомцем?
— Я видела тебя в деле, ты настоящий парень. Да, я могла бы связать с тобой судьбу.
— Это самое необыкновенное предложение в моей жизни.
— Решай быстрее, — сказала она.
— Ты сама не знаешь, что говоришь.
— А что, если я к тебе неравнодушна?
— Ну да, я же разрядил твою бомбу.
— Я не о благодарности! — перебила она. — Впрочем, за бомбу спасибо. Ну ладно, нет так нет.
— Постой! Дай хоть немного подумать.
— Пожалуйста. — Она отвернулась.
— О, черт! Ладно, давай поговорим откровенно. Ты мне нравишься, хоть я и убежденный холостяк с многолетним стажем. Ты — загадка.
— Посмотрим на это под другим углом, — сказала она. — Ты не такой, как все. Я тоже хочу быть не такой, как все.
— Например?
— Например, хочу лгать компьютеру, и чтобы это сходило мне с рук.
— А почему ты считаешь, что я лгу компьютеру?
— Потому что это — единственный ответ. Если, конечно, ты — настоящий.
— Я настоящий.
— Значит, ты умеешь обманывать «систему».
— Сомневаюсь.
— Возьми меня с собой, — попросила она — Я тоже так хочу.
Я внимательно посмотрел на нее Тонкий локон едва касался нежной щеки. Казалось, Кэрол вот-вот расплачется.
— Значит, я — твой последний шанс? Тебе все опротивело и, повстречав меня, ты решила сыграть «ва-банк»?
— Да.
— Чушь какая-то. Учти, если ты вдруг захочешь выйти из игры, я не смогу гарантировать тебе безопасность. А сам я из игры не выйду. Я веду ее по собственным правилам, и эти правила не всем понятны. Если мы с тобой сойдемся, у тебя появится шанс рано овдоветь.
— Я верю в тебя. Ты умен и смел.
— Я рано сойду в могилу. Слишком уж часто я делаю глупости.
— Кажется, я в тебя влюблена.
— Послушай, давай поговорим об этом позже. Мне нужно кое-что обмозговать.
— Хорошо.
— Глупая ты девчонка.
— Ошибаешься.
— Ну что ж, посмотрим.
Очнувшись от сна — одного из самых глубоких снов в моей жизни — я отправился на вахту.
— Опаздываешь, — заметил Меррей.
— А ты стукни начальству, пускай меня спишут, — огрызнулся я и уселся за экран монитора.
Проект «Румоко» находился в завершающей стадии.
Марти и Демми спустились на дно и разместили ядерные заряды. Они прекрасно сделали свое дело, и теперь мы уходили подальше. Заряды должны были взорваться по радиосигналу.
Из моей каюты забрали непрошеных гостей, и за это я был благодарен Кэрол.
Наконец мы отошли на безопасное расстояние, и радист отправил в эфир сигнал. Несколько мгновений кругом царило безмолвие. Затем взорвалась бомба.
За стеклом иллюминатора я увидел встающего человека; старого, седого, в широкополой шляпе. Он постоял, шатаясь, и рухнул ничком.
— Ну вот, подпортили мы воздух, — заметил Мартин.
— Черт! — буркнул Демми.
Океан вздыбился и бросился на нас. Корабль чудом не сорвало с якоря.
На какое-то время стихия утихла. Потом началось!
Корабль трясся, как продрогшая собака. Я смотрел, вцепившись в подлокотники кресла. За иллюминатором бушевали волны: безжалостные и коварные, они с рычанием налетали на нас, но нам каждый раз удавалось отразить их натиск.
— Начали действовать датчики, — сказала Кэрол. — Похоже, он растет.
Я молча кивнул. Говорить было не о чем.
— Он уже большой, — произнесла Кэрол через минуту, и я снова кивнул.
В конце концов порожденная нами тварь выбралась из-под воды. Это случилось в то же утро.
На поверхности океана долго лопались пузыри, становясь все крупнее. Показания термометров быстро росли. Внизу разливался свет.
Внезапно в небо ударила широкая струя воды. Фонтан поднялся на невиданную высоту и зазолотился в лучах утреннего солнца, словно голова Зевса, спустившегося с небес к кому-то из своих подружек. Явление Зевса сопровождалось оглушительным ревом.
Постояв перед нами несколько мгновений, златокудрый бог рассыпался сверкающим дождем.
После этого океан разбушевался не на шутку.
Его поверхность корчилась и мерцала; рев то смолкал, то возобновлялся. Снова забил фонтан, затем — другой, третий, четвертый, и каждый — все выше, выше…
Потом «Аквину» задело ударной волной очередного взрыва. Казалось, нас несет куда-то мощным отливом…
Мы были готовы к такому исходу.
Мы не дрогнули.
Отлив все тащил нас, и не было этому конца. От вулкана нас отделяли многие мили, а казалось, до него можно дотронуться рукой.
И снова ввысь ударил бесконечный водяной столб. Он пронзил небосвод и оросил солнце. Он раздался вширь, и у его основания из воды забило пламя.
Быстро спустились сумерки; тончайшая пыль наполнила воздух, глаза, легкие. К счастью, облака вулканического пепла проплыли в стороне от нас, словно стая темных птиц. Чтобы хоть как-то защитить легкие от грязи, я закурил сигарету.
В тот преждевременный вечер океан был светел. Казалось, сам потревоженный Кракен[15] лижет днище нашего корабля. Сияние в пучине не угасало; в нем смутно угадывался контур.
Румоко. Конус. Рукотворный остров. Обломок затонувшей Атлантиды, снова поднимающийся к поверхности. Человеку удалось сотворить участок суши. Придет время, и она станет обитаемой. А если мы создадим целый архипелаг…
Да. Возможно, это будет вторая Япония. Человеческой расе необходимо жизненное пространство.
Почему меня допрашивали? Кто противостоит нам? Какие у них мотивы? Ведь мы, насколько я понимаю, делаем благое дело.
Я покинул рубку и направился в ресторан.
Там ко мне как будто случайно подошла Кэрол. Я кивнул. Она села напротив.
— Привет.
— Привет.
— Ну как, обмозговал? — спросила она, заказав салат и эрзац-пиво.
— Да.
— Что скажешь?
Я пожал плечами.
— А что тут говорить? Очень уж это внезапно, и, если честно, мне бы хотелось узнать тебя чуточку поближе.
— То есть?
— Я имею в виду старинный обычай, который называется «помолвка». Давай попробуем, а?
— Я тебе не нравлюсь? Я сравнивала наши индексы совместимости — мы должны подойти друг другу. Конечно, я сужу о тебе по «досье», но мне кажется, в этом случае оно не лжет. Ты мне подходишь.