— Лежи. Не снимай повязку.
Чисс? Это Чисс. Что со мной произошло? Обморок?
— Я… Что? — Странно. Голос у меня какой-то сиплый.
— Лежи. Твои глаза воспалены. Я сделал влажный компресс. Он поможет.
— Стальная.
— Она стальная.
— Стальная драконница.
— Замолчите!! — рыкнул драконыш. — Ей нужна тишина.
— Что со мной случилось?
Я не ожидала ответа, но Чисс меня удивил.
— Когда ты последний раз принимала свою истинную ипостась?
— Что? — переспросила я.
— Как давно ты такая?
Такая? Я криво улыбнулась.
— Сколько себя помню.
— Не ври, — капризно надулся ребенок. — Ты же драконница. Я ощущаю это. Вон, и чешуя под кожей. Ты давно не превращалась. Твой организм отвык, поэтому и ощущения болезненные. Знаю, по себе… Почему ты прячешься? Ты преступница? Тебя изгнали из клана?
— Я не преступница, Чисс. Просто…
Боль начала отступать, но звуки все еще раздражали, но близняшек это не волновало.
— Расскажи нам историю.
— Расскажи.
— Стальные всегда рассказывали нам истории.
— Стальные? — повернула я голову на звук. — Вы знаете о стальных.
— Да, знаем.
— Мы знаем.
— Они рассказывали нам истории. Много историй.
— А они? — закралась надежда, что в этом времени их еще не истребили, но близняшки развеяли ее.
— Их больше нет.
— Их убили.
— Всех убили. Но есть ты. Ты стальная.
— Стальная.
— Стальная драконница. Расскажи историю.
Я нахмурилась. Историю? Какую историю им рассказать?
— Расскажи, — посоветовал Чисс. — Они все равно не отстанут.
— Они и тебя просили рассказать?
— Да. Расскажи, иначе будет хуже.
— Понятно, — я на долю секунды задумалась, о чем бы им рассказать, но, в конечном счете, решила не мудрствовать. — Ну, слушайте…
И рассказала я историю о своем похождении за наследством. Разбавила нудные переживания приключениями, смешными эпизодами и любовной ностальгией. Получилось весьма недурно — самой понравилось.
— Ка-ак интересно.
— Интересно.
— Очень-очень.
— Иш.
— Да, Чисс, — повернула голову, и отметила, что она уже не болит.
— Получается глирты лучше драконов?
— Ну, лучше или хуже, не мне судить. С моей точки зрения, все зависит от личности.
— Но ведь Нина в твоем рассказе, осталась с глиртом, а не с драконом.
— Понимаешь, Чисс, Нина могла бы простить Ласснира… Могла бы… — Я задумалась, могу ли я простить Лассаиндиара. Ведь, вроде бы, не сильно-то на него и сержусь. Представила его рядом с собой. Мысленно протягиваю руку и прикасаюсь к его щеке, вижу, как меняется выражение его лица с радостного, на победоносное. Словно в явь слышу его слова: «Давно бы так. Ты ведь знаешь, что ты моя». Захотелось ударить красноглазого гада и стереть эту высокомерную ухмылку с его лица. Да, чтоб тебя…
— Но не простила, — как из далека, услышала я детский голос. Он возвращает меня назад.
— Нет. Она была совсем ребенком… Он знал, чем грозит привязка.
— Но его клан? Он же сделал это для…
— Жертва никогда не скажет тебе, спасибо, Чисс. Запомни это.
— Запомню. Поспи немного, Иш. Нас еще не скоро найдут.
Я стащила повязку с лица и посмотрела на ребенка, недоумевая, как в нашем положении, он может быть совершенно спокоен.
— Чисс, — вдруг усмехнулась я, — а ты ведь ни капельки не боишься.
— Не боюсь, — качнул головой драконыш.
— Завидую, — я села, и, подтянув колени к груди, призналась: — А я, вот, боюсь.
Чисс встал, подошел ко мне, и, положив ладонь поверх моих сцепленных рук, сказал:
— Не надо бояться. Я с тобой.
Схватив его за руку, я дернула драконыша на себя, и с упоением начала трепать темные лохмы, Чисс засмеялся и начал вырываться, но я-то вижу, что ему нравится наше баловство.
— Все, вы нам наскучили.
— Наскучили.
— Совсем наскучили.
Интонации в голосах близняшек мне не понравились. Я вздрогнула и прижала драконыша к себе. Что они задумали?
— Уходите.
— Да, уходите.
— Вон.
Я даже не поняла, что произошло, только сидели на дне ямы, и вот уже развалились на лесной тропинке.
— Чисс ты как? — потрясла я его за плечо.
— Жив.
— Черт, что это было?
— Нас отпустили, теперь мы можем вернуться в лагерь.
Отряхиваясь от земли и сухих веточек, поднялась, озираясь по сторонам, чтобы понять, где мы. Что-то не припомню, чтобы на моем пути встречались эти кустики с крупными оранжевыми ягодами. Куда нас зашвырнуло? Блин, еще и голова кружится. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, я посмотрела на взъерошенного ребятёнка и ласково улыбнулась.