— Не факт.
— Вот, зачем ты Павла выгнала? Я тебя не понимаю. — Я поморщилась, как если бы съела лимон вместе с кожурой. Подруга каждый раз заводила эту тему, только алкоголь попадал ей в кровь. — Хороший же парень был, веселый. На личико симпатичный. Что тебя не устроило? Ну, гулял. Ну, с кем не бывает.
— Надя, — закатила я глаза. Началось.
— Но возвращался-то он к тебе. — Надя так низко наклонилась над столом, что я поспешила убрать с ее пути вазочку со свечей. Не дай бог. Искусственные ткани горят быстро.
Надя заметила мой маневр и села в кресло.
— Это что-то, да значит.
— Надя, мне не нравится эта тема. Я не хочу говорить сейчас о Павле.
— Только не говори, что ты о нем не вспоминала.
Я задумалась. В последний раз я вспоминала о бывшем, когда искала одежду Лассниру. Красные носки — единственный предмет гардероба, который идеально подошел красноглазому дракону. А еще рубашка, которая трещала по швам. Брюки, обтягивающие длинные крепкие ноги. Мокрый, встрепанный, сердитый… Воспоминания заставили меня улыбнуться.
— Ну, вот, вот. О, чем я и говорю, — возликовала Надя.
— Ты ошибаешься. Я не думала о нем, — продолжая улыбаться, ответила я.
— А о ком же? Только не ври. Я узнаю этот томный взгляд и румянец на твоих щеках.
— Это алкоголь. Он еще не выветрился.
— Нинка, я тебя как облупленную знаю. Колись. У тебя кто-то есть?
— Есть, — созналась я. — И нет… Возможно.
— Только давай не будем играть в шараду, — нахмурилась Надежда. — Так есть, или нет?
— Прости, ничего конкретного пока сказать не могу.
Нам принесли заказ. Надя оказалась права — такими мизерными порциями даже червячка не заморишь — разве что голодом. Пока пережевывали кулинарные изыски, подружка усердно над чем-то размышляла. Когда первые и вторые блюда плавно перетекли в десерт и кофе, она подняла на меня цепкий взгляд серо-голубых глаз и заявила:
— Значит, не переспали.
Я поперхнулась парфэ, закашлялась, и, выпучив глаза на довольную своими дедуктивными способностями подругу, свирепо рыкнула.
— Надя!!
— А что не так? — сощурилась Надя. — Что естественно, то не безобразно.
«Ему девятьсот лет и он дракон. Как тебе такая естественность, Надюша?» — подумала я, и грустно усмехнулась. Но алкоголь сделали свое черное дело, и мне захотелось поделиться хоть с кем-то своими сердечными переживаниями. Не отцу же жаловаться!
— Он не воспринимает меня всерьез.
— Ой, да ладно… Тебя-то и не воспринять всерьез?! Ты ж не девочка-подросток.
— Нет. Но он старше.
— На много?
— Не то слово.
— Ну, подруга, — вытаращилась на меня Надя. — Как тебя угораздило, е-мое? Кто он?
— Ты его не знаешь.
— Расскажи.
Я попросила официанта налить вина и поведала подружке о своих тревожных думах. Пришлось поюлить, навыдумывать уйму несуществующих деталей, неузнаваемо искажающих правду. Надя слушала внимательно… Почти. Хихикала, подшучивала, (что невероятно действовало на нервы), фыркала, и… Не верила ни одному моему слову.
— Ладно, хватит, — смилостивилась надо мной Надя. — Не хочешь рассказывать, как вы познакомились — не рассказывай, но о привалившем наследстве и старом знакомом твоей двоюродной бабки не заливай. Нинка, я же не маленькая в такую ерунду верить.
Откинувшись на спинку кресла, я посмотрела на нетрезвую подругу и вымучено улыбнулась.
— А, что если я скажу, что при первой встрече он хотел меня убить.
Мне показалось, что это самая адекватная информация, которую Надя сможет переварить. В ней нет ничего нереального — почти обыденность.
— За что? — пьяно улыбнулась Надя. — Ты ему случайно ногу отдавила?
— У меня было то, что ему было очень нужно, и он хотел это вернуть.
— Опа, какая интрига. И что это?
— Браслет.
— Браслет? — разочарованно поморщилась Надя. — И все?
— Этот браслет был частью моего наследства.
— Почему был?
— Я отдала его.
— Кому?
— Ему.
Надя затрясла головой. Светло-русые волосы заискрились множеством шпилек, украшенных кристаллами Сваровски.
— Не поняла. Ты отдала ему браслет?
— Да.
— Зачем?
— Пока он был у меня, — я запнулась, обдумывая, как бы объяснить, чтобы Надя не подумала обо мне невесть что, — Ласснир не мог действовать, как ему хотелось. Он мирился с моим присутствием, терпел мои выходки и ждал.
— Чего ждал?
— Когда он сможет забрать у меня браслет.
— Так ты ж отдала его?!
Я скривилась.