– Как любезно это было с вашей стороны, мой дорогой мистер Беннет! Я так и знала, что мне следует подтолкнуть вас. Я была уверена, что вы слишком сильно любите своих девочек, чтобы пренебречь таким знакомством. Как мне приятно! И это было отличной шуткой, съездить сегодня утром и до сих пор ни слова об этом не сказать.
– Теперь, Китти, ты можешь кашлять сколько угодно, – заключил мистер Беннет и, произнеся это, он вышел из комнаты, окончательно утомленный восторгами своей жены.
– Какой у вас замечательный отец, девочки! – умилилась она, когда дверь закрылась. – Я не знаю, сможете ли вы когда-нибудь отблагодарить его за его доброту; да и я тоже, если уж на то пошло. В нашем возрасте не так приятно, признаюсь я вам, заводить каждый день новые знакомства, но ради вас мы готовы на все. Лидия, любовь моя, хоть ты и самая младшая, осмелюсь предположить, что мистер Бингли обязательно будет танцевать с тобой на балу.
– А я вот и не сомневаюсь, – решительно заявила Лидия, – хоть я и самая младшая, но я самая заметная.
Остаток вечера был посвящен размышлениям о том, как скоро мистер Бингли отдаст визит мистеру Беннету, а также рассуждениям на тему, когда им следует пригласить его на ужин.
Глава 3
Однако все, что миссис Беннет при поддержке своих пяти дочерей смогла выпытать у мужа о главном предмете интереса, было недостаточным, чтобы составить какое-либо удовлетворительное описание мистера Бингли. Они испробовали разные подходы – от прямых вопросов, до остроумных предположений и провоцирующих догадок, но он ускользал из их ловушек, и в конце концов им пришлось удовлетвориться информацией из вторых рук, от их соседки леди Лукас. Мнение леди Лукас было весьма благоприятным. Сэр Уильям был от него в восторге. Мистер Бингли оказался совсем молод, удивительно красив, чрезвычайно приятен и, в довершение всего, собирался быть на ближайшем балу с большой компанией. Что может быть более восхитительным! Его увлечение танцами было определенным стимулом к влюбленности, и надежде на любовь, наверняка поселившейся в сердце мистера Бингли, следовало не дать угаснуть.
– Если я увижу, что одна из моих дочерей нашла счастье в Незерфилде, – призналась миссис Беннет своему мужу, – а все остальные так же хорошо вышли замуж, мне более нечего будет желать.
Через несколько дней мистер Бингли нанес ответный визит мистеру Беннету и провел с ним около десяти минут в библиотеке. Он наверняка надеялся, что его представят юным дамам, о красоте которых он много слышал, но увидел только отца. Дамам повезло несколько больше, поскольку они сумели разглядеть из окна второго этажа, что одет он был в синее пальто и приехал на вороной лошади.
Вскоре после этого было отправлено приглашение на обед, и миссис Беннет уже спланировала покупки, которые должны были продемонстрировать ее мастерство в ведении домашнего хозяйства, но тут пришел ответ, отодвинувший встречу. Мистер Бингли был вынужден отбыть в столицу на следующий день и, следовательно, не смог иметь честь принять их приглашение и т. д. Миссис Беннет была совершенно сбита с толку. Она не могла себе представить, какие такие дела у него могли быть в городе почти сразу после прибытия в Хартфордшир, и она начала опасаться, что он может продолжить порхать из одного места в другое и так никогда и не поселится в Незерфилде, что ему надлежало бы сделать. Леди Лукас немного успокоила ее страхи, предположив, что он уехал в Лондон только лишь для того, чтобы собрать на бал большую компанию. Вскорости последовало сообщение, что мистер Бингли должен привести с собой на ассамблею двенадцать дам и семь джентльменов. Девушек опечалило такое количества дам, но они несколько воспряли накануне бала, узнав, что вместо двенадцати он привез с собой из Лондона только шестерых – пять своих родных сестер и одну двоюродную. А когда группа вошла в зал собраний, оказалось, что она состояла всего из пяти человек: мистер Бингли, две его сестры, муж старшей и еще один молодой человек.
Мистер Бингли был красив и выглядел как настоящий джентльмен – у него было приятное лицо и легкие, непринужденные манеры. Его сестры были изящными женщинами, одетыми в соответствие с последней модой. Его зять, мистер Херст, тоже выглядел как джентльмен, а вот его друг, мистер Дарси, вскоре привлек повышенное внимание присутствующих своей высокой стройной фигурой и красивыми чертами лица, не оставлявшими сомнений в его благородном происхождении, но более всего слухом, распространившимся через пять минут после его появления, о том, что у него десять тысяч фунтов годового дохода. Джентльмены сочли его достойным человеком, дамы решили, что он намного красивее мистера Бингли, и до середины бала на него смотрели с большим восхищением, пока в его манерах не разглядели явное высокомерие, что поубавило ему популярности. Он был признан излишне гордым, считавшим себя выше местного общества и не искавшим его расположения; и даже огромное владение в Дербишире не могло оправдать его неприступного и раздраженного вида и уберечь от нелестного сравнения со своим другом.