Тут Сьюзен завела болтовню с леди Нэнси, и хотя они говорили тихо, Амалия уже больше не могла слышать другой разговор не напрягаясь, поэтому попыталась заняться наконец едой.
— Тебе, должно быть, здесь нравится? — заметила Розали.
Улыбнувшись ей, Амалия ответила:
— Да, нравится.
— А другие дамы, они хорошие?
— Да, конечно, — заверила ее Амалия, сознавая, что Сибилла наверняка слушает.
Она также знала, что Сьюзен слышит все, что говорится негативного.
— Поэтому ты не приезжаешь домой? — с тоской спросила Розали.
Чувство вины захлестнуло Амалию. Она совсем не думала о Розали, полагая, что младшая сестра по-прежнему остается любимицей их отца с матерью, как было со дня ее рождения. Даже Саймон обожает Розали.
— Ты скучаешь по мне? — спросила Амалия, приглядевшись к сестре повнимательнее.
— Мне тебя не хватает. Коронация была самым волнующим событием из всего, что случилось за последние два года. Остальное время — скука смертная.
— Ну, Скоттс-Холл расположен дальше от Элайшо, чем Суитхоуп-Хилл. Возможно, теперь, когда я ближе, я смогу навещать тебя чаще… или ты сможешь приезжать ко мне.
— Было бы здорово. Хотелось бы мне погостить здесь подольше. Но матушка хочет быть с Мег во время родов.
— Так вы теперь направляетесь туда? Было бы быстрее ехать из Эдинбурга прямо в Скоттс-Холл по дороге через Эттрикскийлес.
Розали вспыхнула.
— Да, наверное, — сказала она, затем добавила, понизив голос: — Матушка с Саймоном хотели вначале заехать сюда. Говоря по правде, думаю, мама хотела ехать с Саймоном в свите правителя. Когда она узнала, что правитель собирается остановиться в Лодере, а потом ехать через Приграничье — официальная поездка, как он сказал, — она решила, что мы вначале должны навестить тебя. Она сказала… — Розали осеклась и с виноватым видом добавила: — Но я не должна повторять то, что она сказала. Мама не велела мне.
— Не важно, я и так знаю, — отозвалась Амалия. — Я познакомилась с сэром Харальдом. Более того, Саймон еще на святки приказал мне начинать думать о замужестве, а потом, в Сконе, родители сказали, что знают мужчину, за которого я должна выйти замуж, так что…
— Иисусе, они сделали все это? Мне никто не сказал. Но если Саймон еще на Рождество хотел, чтобы ты вышла за сэра Харальда, то почему до сих пор не настаивал на этом?
— Не знаю, имел ли он тогда в виду сэра Харальда, да и знать не хочу, — ответила Амалия, стараясь говорить как можно тише. — Я вообще не собираюсь замуж. Ну а как насчет тебя? Нет ли каких-нибудь красавцев, которые вьются вокруг тебя, дорогая? Ты превращаешься в женщину, и если все твои платья идут тебе так же, как это…
Розали поморщилась:
— Видишь ли, со мной все наоборот. Мама говорит, что я еще слишком мала, хотя мне уже тринадцать, и девочки помоложе меня выходят замуж. Только представь, Маргарет Стрэтхерн уже замужем за сэром Патриком Грэмом! А ей всего шесть!
— Бог мой, неужели?
— Наша матушка так сказала, да. Но отец говорит, он не может выделить приданое больше чем еще одной дочери. Сказал, что чуть не разорился, выделив приданое для Мег.
— Несомненно, для Уота и Мег это стало сюрпризом, — сухо заметила Амалия, зная, что Уот вынужден был подать жалобу на сэра Иагана, чтобы увидеть приданое Мег.
Она прекрасно знала, как отец ненавидит расставаться со своими деньгами, но вслух сказала:
— Отец просто хочет, чтобы ты оставалась дома, потому что обожает тебя. И мама, несомненно, тоже ценит твое общество.
— Все это очень хорошо, — проворчала Розали, — но единственные мужчины, помимо отца, которые уделяют мне внимание, — это мои братья.
Холодок предостережения пробежал по позвоночнику Амалии.
— Как… как много внимания Саймон с Томом уделяют тебе, дорогая? Видишь ли, теперь, когда ты взрослеешь так быстро, ты не должна проводить время наедине ни с одним мужчиной, даже со своими братьями.
Розали пожала плечами:
— Я редко вижу Саймона из-за его службы у Файфа, но Том часто приезжает домой. После того дела в Хермитидже был страшный скандал, — ну, после того, как Дугласы выбрали своего третьего графа, — потому что он потребовал штраф за попытку захвата крепости. И приграничные лорды заставили отца заплатить долю Саймона и Тома, потому что Файф не разрешал Саймону платить, а Том не мог себе этого позволить.
— Они оба должны радоваться, что Арчи не повесил их, — колко заметила Амалия. — Они именно это заслужили за то, что сделали.
— Господи помилуй! — воскликнула Сибилла, напугав Амалию, которая в своем раздражении на братьев забыла об отличном слухе молодой женщины. — Так твои братья были вовлечены в это дело, моя дорогая? Как интересно!
Поскольку ее замечание сделало дальнейшее обсуждение этого вопроса невозможным, Амалия перевела разговор на другие темы.
По мнению Гарта, трапеза чересчур затянулась.
Это был первый раз, когда он видел Изабеллу с гостями. Она явно прилагала все усилия, чтобы быть хорошей хозяйкой.
На женском конце стола говорила в основном леди Мюррей. Сэра Иагана интересовали только рассуждения Бойда или Саймона.
— Много о себе воображает, — пробормотал сэр Кеннет, когда голос Бойда повысился, описывая какой-то подвиг на поле битвы. Нет, не подвиг, молча поправил себя Гарт. Это было что-то забавное, потому что другие смеялись.
— Я его не знаю, — сказал Гарт. — А вы?
— Я знаю, что в рыцари его посвятил или Файф, или кто-то из его вассальных рыцарей, и не так давно это было, — отозвался сэр. Кеннет, стараясь, чтобы его не услышал Том Мюррей. — Ну и раздутое самомнение у этого парня, и я совсем не уверен, что он говорит о себе правду. А если он не говорит правду о себе…
Сэр Кеннет пожал плечами.
— Значит, скорее всего лжет и о обо всем другом, — закончил его мысль Гарт.
— То-то и оно. А Мюррей, похоже, планируют принять его в семью.
Гарт поморщился:
— Пусть себе надеются.
Сэр Кеннет бросил на него вопросительный взгляд из-под кустистых бровей, но Гарт больше ничего не сказал.
Когда вскоре они вдвоем встали из-за стола, чтобы пойти во флигель и обсудить предстоящие тренировочные занятия, Гарт услышал, как леди Мюррей сказала:
— Я очень рада знакомству с вами, сэр Харальд. Я слышала о вас много хорошего, не так ли, сэр? — добавила она, поворачиваясь к мужу.
— Ох, да, — подтвердил сэр Иаган. — Он отличный парень.
Леди Мюррей продолжала:
— Когда дождь прекратится, я собираюсь прогуляться в саду со своей дочерью Амалией, сэр Харальд. Если пожелаете, присоединяйтесь к нам. Не сомневаюсь, она бы хотела узнать вас получше, как и я.
Бросив взгляд на Амалию, Гарт увидел ее раздражение. Но, к его удивлению, сэр Иаган сказал:
— Вам придется подождать своей очереди, миледи. Я прекрасно понимаю, что вы хотите поговорить с дочерью. Но я еще не успел с ней и парой слов обмолвиться. Амалия, девочка, если ты не против пройтись с отцом, мы сходим посмотрим, по-прежнему ли река Идеи изобилует форелью.
— Вы найдете, что это так, сэр Иаган, — заметила Изабелла с улыбкой. — Ты можешь пойти с ним, Амалия. Сэр Харальд, вы должны доложить сэру Кеннету. Розали, не хочешь ли составить нам с дамами компанию в прогулке по саду? Можете присоединиться и вы к нам, мадам.
— Я лучше пойду и посмотрю, как там моя горничная все устроила, — отозвалась леди Мюррей. — Розали может пойти со мной. Вам незачем утруждать себя заботами о ней.
— Я с радостью познакомлюсь с ней, — заверила Изабелла. — Идем, Розали. Я люблю показывать сад своим гостям.
Взгляд Гарта снова отыскал Амалию, когда она сжала отцовскую руку. С облегчением увидев, что она улыбается, он повернулся и обнаружил, что сэр Кеннет уже ушел. Гарт поспешил догнать его.
— Приятное это место, даже в такой день, — сказал сэр Иаган, когда они с Амалией не спеша шли через все еще мокрый передний сад.