Он отвернулся от коня и посмотрел на римлянина.
— Как, ты сказал, твое имя?
— Теренций Варрон.
— Позволь мне поведать тебе, Теренций Варрон, о том, что ты наверняка не знаешь о сынах Карфагена. Мы помогаем оскорбленным и униженным людям. Данной нам силой мы защищаем друзей от тиранов. Я не доволен бесчестностью Сагунтума. Я попросил их возместить ущерб, который они нанесли своими злодеяниями. Но вместо этого ты приехал сюда с обвинениями, как будто я уже захватил Сагунтум, пленил его лидеров и пригвоздил их к крестам. Ты должен понимать, что это глупо. Возвращайся в Рим и передай мои слова своим хозяевам. Возвращайся в Рим и скажи им, что, выслушав твою речь, я Дал такой ответ...
Ганнибал набрал воздух в легкие и несколько мгновений сохранял молчание. Затем он сделал продолжительный выдох через расслабленные губы, так что те затрепетали от потока воздуха. В ответ из соседнего стойла раздался схожий звук. Один из солдат Священного отряда засмеялся, но, спохватившись, замер с окаменевшим лицом.
— Какой ответ? — спросил посланник.
— Ты можешь воспроизвести этот звук? Такой, как у жеребца, которому надоело жевать траву? Повторяй его на всем пути к Риму и, представ перед Сенатом, воспроизведи как только сможешь — отчетливо и громко. Вот так...
Он снова сымитировал конское фырканье — на этот раз более протяжно и реалистично. Варрон посмотрел на него с неприкрытым изумлением. На лице посланника не осталось и следа от былого высокомерия.
— Ты хочешь поссориться с нами?
— То, чего хочу я, сейчас несущественно, — ответил Ганнибал. — В расчет войдут только те события, которые могут произойти. По отношению к ним Ганнибал является лишь одним из миллионов умов, простым человеком пред множеством богов. Мы ничем не нарушили наше слово. Вот ответ, который я мог бы дать тебе. Я говорю с тобой честно. Наверное, дерзко, да, но мысль моя понятна. У нас с Сагунтумом имеются разногласия. По воле Ваала, они могут решиться мирно. Но следует понять, что причины будут устранены так или иначе. Молись своим богам, чтобы все обошлось. Прощай. Желаю вам счастливого пути.
Встреча завершилась. Ганнибал повернулся и заговорил с Гасдрубалом и с другими братьями, напоминая им о том, что следовало сделать вечером. Во-первых, нужно было позаботиться о животных, вернувшихся из похода; во-вторых, выделить провизию для солдат и горожан, чтобы те могли отпраздновать триумфальное возвращение армии. Недовольные римляне переглядывались друг с другом. Они быстро собрались в группу и начали шептаться, обмениваясь мнениями. Судя по всему, Варрон хотел снова обратиться к командующему, но один из советников удержал его за локоть. Послы неохотно направились к выходу. Пять фигур вновь прошли по длинному проходу конюшни и растворились в пепельно-сером свете зимнего дня.
Как только римляне ушли, Гасдрубал похлопал брата по спине. Ганнибал покачал головой и рассмеялся.
— А я не перегнул палку с этим фырканьем? Как думаешь, он передаст Сенату мой ответ?
— Хотел бы я взглянуть на их лица, если он это сделает, — произнес Гасдрубал. — Но, Ганнибал, смотри! К нам приехал еще один юный лев.
Он кивнул на Магона. Повернувшись в указанном направлении, Ганнибал шагнул к младшему брату.
— Слава богам, что он здесь! И теперь он получит должные почести!
Пройдя через свиту советников, командующий приблизился к Магону, обнял его и похлопал по спине. Магон узнал характерный запах: тяжелый и острый, но в то же время сладкий. Юноша почувствовал, как вьющиеся локоны брата коснулись его лица. Щетина на подбородке Ганнибала царапнула его плечо, и он на миг едва не задохнулся от силы объятий. Немного затянувшаяся пауза подсказала ему, что брат воздал безмолвную хвалу Ваалу.
— Магон, ты просто не знаешь, как ликует мое сердце при виде тебя, — все еще обнимая его, произнес Ганнибал.
Голос брата, звучавший чуть громче шепота, был наполнен эмоциями.
— Прошло столько времени. Надеюсь, что твое обучение стоило этих лет разлуки. Я знаю, наш отец хотел, чтобы ты воспитал свой ум. Но мне часто не хватало твоего присутствия.
Когда Ганнибал отступил на шаг, к Магону подошел Гасдрубал. Он шутливо коснулся кулаком подбородка юноши, затем ткнул его в ребра быстрым боковым ударом и через миг завершил свое приветствие крепкими объятиями. Магон приподнял голову над его плечом и сказал: